Третью неделю продолжается забастовка социальных работников, которые протестуют в том числе и против насилия со стороны своих подопечных. О том, почему люди, цель которых - помочь нуждающимся, не чувствуют себя в безопасности, Ynet рассказал в понедельник, 20 июля.
Акция протеста
Фото из социальных сетей
Статистика свидетельствует: 83% социальных работников подвергались словесному или физическому насилию на рабочем месте. В 30% случаев речь идет о прямом физическом насилии. Треть социальных работников слышали угрозы в свой адрес и в адрес своих детей. 55% - признались, что не чувствуют себя в безопасности на рабочем месте. 62% заявили, что не подали и не станут подавать жалобу в полицию, потому что не испытывают к ней доверия и боятся, что жалоба только усугубит их положение. 25% социальных работников рассматривают возможность уйти из профессии.
А вот как сами соцработники рассказывают про те минуты, когда им казалось, что их жизнь в опасности.
Ноит Харуш из поселения Оранит в Самарии, 44 года, руководитель группы в отделе соцобеспечения Яффо:
"В рамках предупредительных мер общего характера меня попросили подать в суд заявление на психиатрическое освидетельствование с госпитализацией для 15-летней девочки. Я раньше с ней не работала, и никто не предупредил меня, что она может быть опасна. Пока мы ждали, когда начнутся слушания, она бросилась на меня, вырвала страницы своего дела, которое я держала в руках, и начала кричать, что убьет меня и моих детей.
А когда прошли слушания и судья объявил решение, которое этой девочке не понравилось, она вновь на меня бросилась, схватила за волосы, повалила на пол. И удерживала с такой силой, что одного охранника оказалось недостаточно, чтобы ее оттащить, потребовался еще один.
Еще три часа после этого я вся дрожала, а потом месяц не могла вернуться к работе. Эта девушка из очень проблемной семьи, я ее не виню, но очень грустно, что я чувствую угрозу моей жизни со стороны тех, кому отдаю душу".
Раада Хигази из Тамры, 50 лет, координатор и инструктор общественных работ:
"Семь лет назад женщина пришла к нам в офис к одному нашему социальному работнику и попросила денежную помощь. Не получив ее, она начала кричать, а когда я попыталась ее успокоить, подошла ко мне, ударила и повалила на пол. Три дня после этого я не могла заставить себя прийти на работу. Причиной была даже не физическая травма. Просто - как вы будете себя чувствовать, если вы посвятили жизнь тому, чтобы помогать людям, а потом эти люди специально причиняют вам боль..."
Атара Левин, Иерусалим, 37 лет, социальный работник:
"В ноябре 2018 года одна мать, пришедшая на собрание в наш центр по оказанию помощи, вдруг начала ругаться и угрожать, что изрежет мне лицо и убьет меня. Затем начала бросать в меня стулья, каменные горшки для цветов - все, что попалось ей под руку. Коллеги пытались защитить меня, но она продолжала бесноваться еще 25 минут, пока не прибыла полиция...
Это был настоящий страх смерти. Суд вынес ей запрет приближаться ко мне. Но кончилось тем, что я снова стала с ней работать. Это наша работа - иметь дело с людьми, жизнь которых тяжела, и все что угодно может спровоцировать насилие. Но, честно говоря, я не знаю, что бы было со мной, если бы хоть один предмет, который она бросила в меня, попал в цель".
►Акции протеста могут длиться месяцами
Напомним, что акция протеста социальных работников началась в четверг, 2 июля, с демонстрации на перекрестках по всему Израилю. На некоторое время был перекрыт центральный тель-авивский перекресток у башен "Азриэли".
Сотни соцработников вышли на акции протеста против условий своего труда - низкой зарплаты, перегруженности и случаев насилия в отношении себя и своих коллег во время исполнения служебных обязанностей. Они принесли с собой плакаты с надписями: "Позор", "Я не могу дышать", "Соцработники валятся с ног от перегрузок", "Хотим справедливости, а не подачек".
Ассоциация социальных работников предупредила что начатая ими забастовка может продлиться несколько месяцев. Напомним, что социальные работники требуют улучшения условий труда и увеличения заработной платы.
ПО ТЕМЕ