Олимпиада – явление довольно противоречивое. С одной стороны, это глобальное событие, за которым следит все человечество. Пять колец символизируют пять континентов, спортсмены - разного этнического происхождения, представляющие все религии и культуры и говорящие на разных языках, но, по сути, на одном - языке спорта. С другой стороны, Олимпиада – событие, подчеркивающее нашу разделенность, поскольку страны соревнуются между собой, а в честь победителя звучит государственный гимн.
Как ни парадоксально, но мы ценим Олимпиаду именно за эту двойственность. Игры позволяют спортсменам и болельщикам сохранять национальную идентичность, направляя ее в позитивное русло. Для примера можно привести ситуацию с талантливыми спортсменами-иммигрантами, которые благодаря своим успехам становятся национальными любимцами. Американец, завернувший себя в шведский флаг (чемпион по прыжкам с шестом), или эфиопка, целующая голландский стяг (золотая медаль в беге на 10.000 м), размывают грань между локальным и глобальным. Это касается и Израиля, который гордится спортсменами-репатриантами.
Проблема в том, что зачастую в Израиле отношение к репатриантам, скажем прямо, неоднозначное. Например, Артем Долгопят, настоящий герой Израиля, не обладает всеми правами. Он репатриировался по Закону о возвращении и стал израильским гражданином, но поскольку не является евреем по Галахе (мать Артема нееврейка), он не может заключить брак в стране, за которую выступал на Олимпиаде.
Артем не один. В Израиле живут сотни тысяч граждан, которые, как и он, репатриировались в составе еврейских семей, но сами при этом не считаются евреями. Значительная часть этих людей – выходцы из стран бывшего СССР. Они принадлежат к израильскому национальному коллективу, но не к еврейству. К нашему общему стыду, израильтян, не соответствующих галахическим стандартам, Центральное статистическое бюро определяет словом "другие".
Трудно, почти невозможно оправдать подобное ущемление гражданских прав израильских "других", которые не могут создать признаваемую государством семью в своей стране. Единственное решение проблемы - лишение религиозных инстанций монополии на бракоразводную сферу и создание института гражданских браков, как это принято во всех либеральных странах.
Однако для довольно широких слоев общества признание браков и разводов вне конфессиональной принадлежности молодоженов представляет проблему как в символической, так и в практической плоскости. Во-первых, им кажется, что это нанесет удар по объединяющему фундаменту еврейской идентичности Государства Израиль. С их точки зрения еврейская семья – важнейшее условие для сохранения традиции.
А, во-вторых, гражданские браки и разводы могут привести к росту незаконнорожденных детей (мамзеров). И тогда религиозные люди начнут вести свой собственный учет рожденных в "правильных" и "неправильных" браках, что неизбежно приведет к историческому разрыву между разными частями еврейского народа.
Как же разрешить эту дилемму? Над этим вопросом размышлял профессор Шахар Лифшиц, предложивший признать два параллельных варианта регистрации семейных отношений: конфессиональный брак и партнерский союз (брит ха-зугиют).
Партнерский союз, который будет регистрировать гражданский чиновник, позволит всем заинтересованным создать семейную ячейку, полностью признаваемую законом. Эта форма партнерских отношений не будет признаваться религиозными инстанциями, что снимет опасения в отношении мамзеров. Оформление партнерского союза не будет называться "брак", что сохранит религиозную монополию в этом вопросе.
Это болезненный для всех компромисс. Религиозные теряют тотальный контроль над системой правил, в соответствии с которыми государство признает семью. При этом сохраняется важный для иудаизма символический смысл "браков" и "разводов". И, наконец, это позволит олимпийскому чемпиону Артему Долгопяту стать равноправным гражданином в своей стране.
Автор - президент Института стратегии еврейского народа, профессор юридического факультета университета Бар-Илан
Перевод: Гай Франкович