Во время своего первого публичного выступления в качестве министра здравоохранения Юлий Эдельштейн выглядел абсолютно перепуганным, что подтверждали также его жесты и мимика. Мне это напомнило знаменитое высказывание Джерри Сайнфельда, который как-то сказал, что публичные выступления являются самым большим страхом человечества, и даже смерть находится на втором месте. Если кому-то доведется побывать на похоронах, продолжил Сайнфельд, то ему лучше находиться в гробу, но не произносить надгробную речь.
Не исключено, что именно в этом и следует искать причину, почему Биньямин Нетаниягу назначил Эдельштейна на этот пост. Каждый, кто пытается соперничать с Нетаниягу в риторике и красноречии, роет себе могилу - в фигуральном, разумеется, смысле этого слова. Эдельштейн пытался заменить Нетаниягу на посту "главного спикера коронавируса", но его выступление вызвало лишь зевоту.
Нетаниягу использует емкие и образные фразы для донесения своей мысли. Эдельштейн тоже попытался, задействовав все свои риторические умения. "Формула проста: снижение заболеваемости - усиление экономики. Повышение случаев заражения - серьезный удар по экономике", - сказал он.
Нетаниягу использует графики на пресс-конференциях - Эдельштейн тоже продемонстрировал график заражений на примере... французского туриста.
Эдельштейн - не Нетаниягу, это понятно. После всех вечеров, которые мы провели в компании "волшебника коронавирусного города", понятно разочарование от навыков нового кудесника. Мы надеялись, что новое назначение принесет с собой хотя бы повышение эффективности борьбы с эпидемией. Хотя бы в плане создания долгосрочных планов и личного примера. Но и этого не произошло.
Нетаниягу - мастер спринтерских забегов. Он нуждается в немедленных результатах в виде громких газетных заголовков. Каждая новая мера, принятая в ходе противостояния первой волне, получала свою порцию пиара в ходе вечерних брифингов премьера. Это имело мало общего с серьезными и конструктивными планами по борьбе с заболеванием, но поставляло замечательный материал для почти ежевечернего национального стендапа.
Когда кривая заражений поползла вниз, Нетаниягу превзошел самого себя, призвав израильтян "наслаждаться жизнью" ("таасу хаим!"). Это прозвучало так неожиданно, что мало кто обратил внимание на продолжение фразы: "Но мы будем внимательно следить за развитием событий и принимать соответствующие меры по ходу дела".
Эдельштейн занимал в прошлом должности министра абсорбции, а потом - пропаганды. Не самые популярные и важные из министерских должностей. Он был также спикером кнессета - что почетно, но не более того. Это не те должности, которые могли подготовить его к руководству одним из наиболее важных ведомств в период общемировой эпидемии.
С другой стороны, именно скромный опыт руководителя в национальном масштабе позволял надеяться, что Эдельштейн сумеет выстроить вокруг себя эффективное руководство минздравом.
Поначалу казалось, что так и будет. Эдельштейн, понимая, что не своими телевизионными выступлениями он добьется признания, назначил на должность гендиректора министерства профессора Хези Леви, в прошлом возглавлявшего медицинские войска ЦАХАЛа и имеющего опыт руководства крупной больницей. Иными словами - не только профессионального врача, но и руководителя.
Эдельштейн также заявил, что намерен назначить человека, который будет координировать усилия всех структур, занимающихся борьбой с коронавирусом. Отсутствие такового было главной проблемой (и не только минздрава) во время первой волны: вновь назначенные министры, не имеющие опыта работы, вдруг были вынуждены руководить слаженной работой огромной государственной машины.
Журналистское расследование, опубликованное 10 июля в газете "Едиот ахронот", подтвердило очевидное: работой министерства фактически руководили врачи, пусть и очень талантливые. Но они были дилетантами во всем, что касается руководящей и организационной работы.
Тем временем Эдельштейн доказал, что он не смог сделать вывод из самой главной ошибки, допущенной Нетаниягу во время первой волны, - отсутствие личного примера. Нетаниягу принимал в гостях своего младшего сына во время пасхального Седера, в то время как другим израильтянам это было запрещено. Кроме того, в разгар экономического кризиса, когда многие люди потеряли свои рабочие места или были вынуждены согласиться на сокращения зарплат, он потребовал для себя крупных налоговых поблажек.
Именно в этом аспекте Эдельштейн мог проявить себя в качестве альтернативы. Ведь именно в ходе своего первого выступления в роли главы минздрава он провозгласил: "Борьба с коронавирусом - это борьба плечом к плечу граждан и правительства".
Однако призыв повис в воздухе, когда прямо после выступления он отправился на вечеринку по поводу дня рождения супруги, где присутствовали почти 50 человек. И это сразу после того, как он самолично объявил об ограничении мероприятий всего 20 участниками.
Объясняя свое поведение, министр заявил, что, дескать, новые ограничения еще не вступили в силу. Это ответ адвоката, который защищает правонарушителей, а не общественного деятеля, который должен подавать пример другим.
Министр здравоохранения произнес тогда еще одну фразу: "Коронавирус - это неуловимый враг, который умеет хорошо маскироваться". Тем временем Натан Эшель, советник главы правительства, обвинил израильтян в наступлении второй волны. Развивая мысль, можно сказать, что Нетаниягу и Эдельштейн, поставленные руководить борьбой с коронавирусом, - и есть "неуловимые враги населения, которые умеют хорошо маскироваться".
Автор - преподаватель факультета политологии и коммуникаций в колледже "Хадасса", автор книги "Нетаниягу - школа политического маркетинга"
Публикуется в сокращении. Полный текст на иврите - здесь