Раввин Авраам-Йешаягу Карелиц (известный как Хазон Иш) встретился с Бен-Гурионом в октябре 1952 года. Эта встреча вошла в историю благодаря притче из Талмуда Бавли, рассказанной Карелицем израильскому премьеру. Звучала она так: когда два верблюда встречаются на узком перешейке, то животное, на котором нет поклажи, должно уступить дорогу верблюду, на которого взвалена тяжелая ноша.
Верблюд с поклажей символизировал, по замыслу Карелица, ортодоксальный сектор. Верблюд, который был налегке, всех остальных - светских и религиозных. Как и ожидалось, Бен-Гурион энергично протестовал против такой аллегории: еврей, живущий в Израиле, несет на себе не менее тяжелую и ценную ношу, чем еврей-ортодокс. В общем и целом беседа с Карелицем Бен-Гуриона очень позабавила.
В ортодоксальном фольклоре эта история со временем превратилась из притчи про верблюда в историю про телегу. Ортодоксы не хотят быть верблюдами даже в притчах. От ответа Бен-Гуриона ортодоксы отмахнулись. Ультрарелигиозные - это телега с драгоценным грузом, все прочие телеги пусты. Так, по их представлению, и выглядит сионистский проект. Поколения учителей в ортодоксальных школах вбивают эту аллегорию в головы учащихся: только ортодоксы несут с собой историческую память, традиции и знания. Все остальные - пустые телеги.
Кризис, угрожающий целостности коалиции Нетаниягу, предлагает неожиданную развязку к истории про две телеги. С одной стороны, скандал развернулся из-за денег: Ицхак Гольдкнопф, представитель ортодоксальных дворов в правительстве, требует еще 500 миллионов шекелей вдобавок к уже полученным им миллиардам в рамках коалиционных средств.
Итамар Бен-Гвир, представитель каханистов в том же правительстве, утверждает, что полученное его фракцией министерство (по делам Негева и Галилеи) получает меньше финансов, чем министерства, в которых хозяйничают люди Смотрича. Мародеры - они такие мародеры: стянувший из магазина микроволновую печь завидует укравшему телевизор, а тот, в свою очередь, завидует укравшему холодильник. Нет такого понятия - довольный мародер.
Гольдкнопф хоть и новичок в национальной политике, но он в курсе, что свои деньги он может получить без лишнего шума и через финансовую комиссию кнессета. Возглавляет эту комиссию Моше Гафни, его соратник по фракции. Но Гольдкнопф - не фраер: он не позволит Гафни записать себе на счет получение дополнительных денег для сектора. Либо деньги получит лично он, либо подаст в отставку и проголосует против бюджета. И у ортодоксальных политиков имеется эго.
Можно рассказать историю о правительственном кризисе и с другой стороны. Гольдкнопф, Смотрич и Бен-Гвир - это полная телега. Каждый из них раздавал обещания, которые нужно выполнять, идеи, которые нужно реализовать, и у каждого имеются избиратели, ожидания которых нужно удовлетворить. В ходе коалиционных переговоров они встретились с Яривом Левином, который был готов пообещать им что угодно взамен на поддержку его юридического переворота. Но тут начался общественный протест, юридическая революция была заторможена, хоть и временно, а правящая партия Ликуд осталась у разбитого корыта.
Смотрич настаивает на увеличении числа поселенцев в Иудее и Самарии вдвое, до миллиона человек. Можно назвать эту идею мессианской, безответственной, разбазаривающей государственные средства и опасной. Но нельзя сказать, что в ней отсутствует мечта и стремление к идеалу с его стороны. По дороге Смотрич пытается экспроприировать огромные средства в пользу своих сторонников и своей партии - не особенно мучаясь при этом угрызениями совести.
Министерство Негева и Галилеи принадлежит теперь Бен-Гвиру. В прошлом это министерство успешно функционировало в качестве резервного денежного фонда для Арье Дери. Бен-Гвир хочет продемонстрировать жителям этих районов, что он борется за них. Куда потом пойдут выбитые средства - вопрос другой. Зато тележка Гольдкнопфа набита доверху: на ней сидят религиозные авторитеты и адморы, ждущие своего чека.
Правящим партиям приходилось платить высокую цену секторальным партиям и в прошлом. Это касается как правых, так и левых партий. Так что в Ликуде совершенно справедливо напоминают, какую высокую цену заплатил Ицхак Рабин партии ШАС во всем, что касается кашрута, например.
Но разница заключается в конечной цели, в перспективе. Рабин пошел на это в попытке решить израильско-палестинский конфликт. Это то, в чем были заинтересованы его избиратели. Нетаниягу же не предлагает своим сторонникам вообще ничего. Раньше он убрал из собственной партии всех потенциальных конкурентов. Сейчас очистил ее от любой идеологии.
Автор - ведущий политический обозреватель "Едиот ахронот"