Как и каждый год, я планировал посетить в День памяти павших в войнах Израиля и терактах (Йом ха-зикарон) две дорогие мне могилы. Одна расположена в кибуце Ягур, там покоится мой командир Авраам Римон, павший в бою у Тель-Фахра в Шестидневную войну.
Вторая могила - на кладбище в мошаве Нахалаль в Изреэльской долине. Там похоронен мой двоюродный брат Зоар Бен-Барак, павший в бою за Хермон в Войне Судного дня.
Но в этом году мне не дают посетить дорогие могилы. Потому что решено запретить израильтянам приходить на военные кладбища в Йом ха-зикарон.
Несмотря на разочарование, я смог бы как-то понять и принять это решение, если бы оно не последовало сразу после того, как вернуться к работе было позволено IKEA. Как же так? Почему это не столько удивляет, сколько раздражает?
Легче всего было бы объяснить, что, мол, правая рука не ведает, что делает левая. Но в данном случае все было санкционировано одной рукой. Той самой, что подписала приказ о запрете на посещение военных кладбищ в Йом ха-зикарон и об открытии IKEA для широкой публики.
После этого я читаю в СМИ, что один из двух владельцев сети IKEA-Israel - это гурский хасид и щедрый спонсор гурского адмора - духовного пастыря нынешнего министра здравоохранения (Яакова Лицмана), которого особо ценит наш глава правительства (Биньямин Нетаниягу) за верность и преданность.
Так, возможно, речь идет все-таки о двух руках, которые друг друга моют? Министр здравоохранения отвергает такие предположения. Можно прислушаться к такой версии, согласившись, что это не коррупция, помноженная на глупость, а просто глупость. Но это не отменяет того факта, что IKEA была открыта в тот самый момент, когда принималось решение о закрытии кладбищ для посещений в очень важный для всего Израиля день. Это факт. И его опровергнуть невозможно.
В тот день, когда Израиль склоняет головы в память о своих погибших сыновьях и дочерях, невольно и неизбежно возникает вопрос: люди, которые отдают жизнь за свою страну, ценятся меньше фанерного шкафа из IKEA? Ведь расстояние от кладбища в Ягуре до филиала IKEA в Кирьят-Шмоне - всего несколько километров.
Не исключено, что израильтяне, которые 28 апреля захотят посетить дорогие могилы на кладбище в Ягуре, на вопрос полицейских:" Куда направляетесь?" - ответят: "Как куда? В IKEA!" И полицейские спокойно пропустят их. Потому что за слова правды - последует штраф. В лучшем случае - разворот в обратную сторону.
А может, сразу сделать шаг, который напрашивается сам собой? Сразу провести церемонии поминовения в филиалах IKEA. Они-то открыты, им не грозит ни коронавирус, ни штрафы. Там и огромные автостоянки, и просторные торговые залы, и распорядители. И свечи найдутся - даже хорошо, что ароматические - будет чем скрыть зловоние, исходящее от решения властей.
Найдутся тут стулья, чтобы присесть тем, кого не держат ноги, и шкафы, похожие на гробы. По куда более низкой цене, чем та, которую заплатили лежащие в могилах на военных кладбищах...
►Меир Шалев, краткая справка
Меир Шалев (род. 29 июля 1948 года) - известный израильский писатель. Его произведения переведены на 16 языков, в том числе и русский.
Детство провел в мошаве Нахалаль. Его отец - выдающийся израильский писатель Ицхак Шалев (роман "Дело Габриэля Тироша" выдержал 19 изданий на иврите, переведен и на русский язык).
В 1966 был призван в Армию обороны Израиля. Служил в бригаде "Голани". Принимал участие в боях на Голанских высотах во время Шестидневной войны, был тяжело ранен.
После службы изучал психологию в Еврейском университете в Иерусалиме, в эти же годы работал водителем "Маген-Давид адом", начал писать.
Работал в газетах и на телевидении. С 1987 года полностью посвятил себя литературной работе.
Ведет колонку в газете "Едиот ахронот".