После 11 лет борьбы за возвращение тела погибшего в бою сына, лейтенанта Адара Гольдина, его родители Симха и Лея получили телефонный звонок, которого столько ждали. На линии был директор Института судебной медицины доктор Хен Кугель. "Он сказал мне: "Симха, это Адар", - вспоминает отец. Я переспросил: "Вы уверены?" И он повторил: "Это Адар". Так рассказал Симха Гольдин в интервью Ynet, опубликованному 6 декабря. Напомним, что тело его сына было возвращено в Израиль 9 ноября 2025 года - через 11 лет после гибели Адара в бою в секторе Газы.
"Мы сразу позвонили детям, - продолжил Симха. - Вся семья приехала. Привели Эдну, невесту Адара, которая уже вышла замуж и родила ребенка, но все эти годы оставалась с нами. Легли спать взволнованными, почти не спали. На следующий день мы все поехали в лагерь военного раввината "Шура". Трое из четырех человек, занимавшихся телом Адара, были теми же, кто работал в 2014-м, когда мы хоронили пустой гроб. В эту минуту мы поняли, что все эти годы боролись не зря, потому что его привезли целым для настоящего погребения. Было мощнейшее чувство полной уверенности: это он. Он был одет. Саваны - это ведь тоже одежда. Не хочу входить в детали, но его сохранили. Это было невероятно. Сначала мы подошли к нему все вместе, потом каждый - отдельно. Это была процедура, которой не было в 2014 году".
"Тогда мы знали, что наш сын погиб. Мы знали, что власти его бросили, что никто не собирается его возвращать. Именно это убивало нас, ради этого была вся борьба. Чтобы начать скорбеть по сыну, нужно его похоронить. А мы хоронили пустой гроб. Это тяжелейшая психологическая травма. Оглядываясь назад, я не понимаю, как мы выдержали", - признался отец.
Он рассказал об одном из символических моментов при возвращении Адара: "Эйтан Фонд, бросившийся в тот день 11 лет назад за Адаром в туннель и доставивший доказательства его гибели, приехал к нам. Мы все эти годы были на связи. Он рассказал, что его вызвали на резервистскую службу за два дня до того, как Адара вернули: кто-то организовал, чтобы ребята из "Гивати", которые были с ним в последнем бою, забрали тело от Красного Креста и перенесли из контейнера в гроб ЦАХАЛа.Эйтан нес его на руках и сказал мне: "Я чувствовал — это он, наш Адар".
Симха признается, что только после возвращения тела Адара он почувствовал, что сын вернулся домой: "Бойцы привезли его. Мы завершили миссию. Прощание было настоящим — теперь гроб был не пустым. Это был Адар. Это было полноценное прощание с сыном".
История семьи Гольдин и их многолетней борьбы за возвращение сына еще до трагедии 7 октября будет изучаться историками. Да и сам Симха Гольдин - историк, профессор, специалист по истории еврейского общества Средневековья.
В наполненном книгами кабинете - теперь, когда его сын вернулся в Землю Израиля, - Симха начинает осмысливать пережитое. Здесь он и дает свое интервью.
- В чем был главный смысл вашей борьбы за возвращение тела сына? Почему вы не смирились с предложенной вам процедурой захоронения пустого гроба?
- Мы вместе с семьей Орона Шауля, который тоже удерживался много лет в Газе и чье тело было вызволено оттуда во время войны, пытались вернуть в общественную практику базовую ценность - возвращение павших солдат к погребению в Израиле. Это не просто традиция, это еврейская заповедь.
- Но представители власти этого не разделяли?
- Когда я увидел, что в национально-религиозном секторе, откуда я родом, отношение к ценностям превращается в отношение к интересам, - мы были потрясены. В мидрашах и в Торе ценность захоронения павшего солдата - абсолютна. Она не имеет никаких трактовок. Есть пример: первосвященник, символ святости, в Йом-Кипур не может заниматься погребением, чтобы не нарушить ритуальную чистоту. Даже если умирают его родители. Но если он идет по дороге и видит безымянного погибшего - он обязан заняться его погребением. Это прямое предписание. Все соблюдающие традиции это учили.
Профессор Гольдин показывают журналисту книгу о выкупе пленников со словами: "Там описаны случаи, когда община продавала последний свиток Торы, чтобы выкупить пленника. Все это знают. Так как же не понимать необходимость вернуть павших на захоронение в Израиле? Значит, наше общество больно. Мы хотели это исправить, требуя, чтобы армия вернула Адара, а общество - вернулось к своим ценностям".
Гольдин резко отзывается о министрах, которые утверждали: "В обмен на тело Гольдина придется освобождать террористов". "Но террористов освобождали все эти годы! - возмущается он. - Смоторич войдет в историю как крупнейший освободитель террористов. Орит Струк - то же самое. То, что нам говорили, было просто трусостью".
"Нетаниягу боялся конфронтации с ХАМАСом, - продолжает он. - Мы говорили ему: нужно давить. Им нужны гуманитарные уступки? Нет, пока не вернут Адара и Орона. Если правительство хочет по ходу кого-то освободить - это их решение. Но принцип должен быть один: похищение должно быть для похитителей бременем, а не активом".
Он перечисляет столы, по которым стучал: "По всем. Все началось с правительства 2014 года: Нетаниягу, Лапид, Беннет, Либерман, Ципи Ливни. Все оставили его. Именно там началась слабость".
Гольдин - подполковник резерва, специалист по военной истории. Он проводит прямую линию между оставлением его сына в плену и катастрофой 7 октября. "Ценности - не украшение. Они становятся профессиональным инструментом. Мы стояли каждую неделю у мемориала "Черная стрела", посвященного военной операции 1955 года: именно тогда решили, что никто не остается брошенным на поле боя. Это - основа ЦАХАЛа. И это реальное военное преимущество".
Симха считает, что армия и общество перестали применять этот принцип: "Лишь бойцы и резервисты понимали, что возвращение Адара - это часть победы. А генералы - нет".
Он вспоминает десятки встреч с жителями приграничных кибуцев, стоявших с ними на акциях протеста у границы до нападения 7 октября. "Я говорил: в истории не бывало стены, которая остановила бы решительного врага. Я сказал это и 6 октября 2023 года. Рядом со мной тогда стоял Офир Либштейн (глава регионального совета Шаар ха-Негев. 7 октября он с оружием в руках защищал жителей от прорвавшихся террористов и был убит. - Прим. ред.) Мы простились с ним 6 октября в час дня. Утром его убили. Это был знак. Я чувствую, что можно было бы предотвратить катастрофу, если бы нас слышали".
Симха рассказал о вопиющем случае игнорирования откровенного предупреждения от ХАМАСа незадолго до 7 октября 2023 года: "За десять месяцев до 7 октября в Газе отмечалось 30-летие ХАМАСа. Ихья Синвар выступал на площади Палестины в Газе перед 30 тысячами жителей. Рядом с Синваром стоял кто-то с закрытым лицом, вероятно, командир бригады Рафиаха, и размахивал оружием Адара, говоря: "Мать Адара, слушай! Будет еще много таких матерей, как ты!". Что-то в этом духе. Я сразу позвонил Халиве, тогдашнему начальнику военной разведки, но он возразил: "Это психологическая манипуляция". Я ему ответил: "Ты в своем уме? Если бы на площади Палестины махали твоим оружием, ты бы сказал, что это психологическая манипуляция? Тут что-то есть, давай посмотрим, что делать". Но ничего сделано не было".
Симха Гольдин также жестко критикует прежних начальников генштаба: Бени Ганца, Авива Кохави, Гади Айзенкота.
"Период Кохави во главе военной разведки был худшим. Он просто стер Адара и Орона из повестки дня. На "шиве" (траурная неделя) по своей матери я услышал от Кохави фразу: "Это как рак. Все ищут лекарство, но его нет". Так сказал командир моего сына", - констатировал Гольдин.
Зато о нынешнем начальнике генштаба Эяле Замире он отзывается с теплом: "Он всегда был с нами. И когда стал начальником генштаба, сразу собрал семьи и встретился с нами. За неделю до возвращения Адара он приехал к нам домой и пообещал: "Я привезу Адара".
►О политике, расколе и надежде
Симха Гольдин говорит, что оценивает политические процессы с точки зрения духовных ценностей сына: "После катастрофы 7 октября народ пробуждается, идут определенные процессы снизу. У молодежи есть свое понимание ситуации. Но это не весь народ. Нужно продолжать работать".
"Политические силы, препятствующие участию харедим в защите страны, разлагают народ морально. И они потерпят поражение", - убежден Симха.
"Когда мы вышли с похорон, люди сказали: "Вы доказали, что ценности - это сила", - сказал он. А на вопрос, пойдет ли в политику, ответил: "Нет. Мы меняем ситуацию снизу посредством просвещения. Но политика должна измениться - вся".
В сокращении. Подробности на иврите читайте здесь