В конце июня в возрасте 86 лет скончался выдающийся израильский архитектор и градостроитель, лауреат государственной архитектурной премии Адам Мазор. Мало кто из его коллег оставил столь заметный след в истории городского планирования в Израиле. В рамках общенациональной программы "Израиль 2020" под руководством Мазора были разработаны десятки проектов, изменивших облик многих израильских городов. Однако наиболее известным проектом Мазора стал план восстановления исторического центра Тель-Авива, получивший название "Лев ха-Ир". Этот проект спас первый ивритский город от царившего в нем в 70-80-е годы упадка. Именно за этот проект Мазор получил престижную архитектурную премию Рехтера.
По словам Эльада Горна, автора книги "Постмодернизм: архитектура приватизации", посвященной архитектуре Тель-Авива второй половины прошлого века, к действию Адама Мазора подвигнул острый урбанистический кризис, который переживал город. "За 20 лет, с конца 60-х по конец 80-х годов, население Тель-Авива сократилось на 20%, - рассказывает Горн. - То, что происходило с городом, иначе как агонией не назовешь. Тель-Авив разваливался на глазах И это при том, что население Израиля в эти десятилетия постоянно росло.
"С Тель-Авивом произошло то, что случилось со многими американскими городами после Второй мировой войны, - объясняет Горн. - Массовое строительство многоквартирных домов в 1950-е годы стало разрушать живую ткань города. Это привело к оттоку более состоятельного населения в спальные районы и пригороды. В результате центры городов начали пустеть. В первую очередь их покидали молодые семьи, оставались же в основном пожилые люди, которым было сложно куда-либо переезжать.
В подобной ситуации городское пространство начинает использоваться для других целей – торговли и даже промышленного производства. Все это лишь усугубляет проблемы: закрываются школы, детские сады, учреждения культуры. В них просто нет необходимости из-за сокращения населения. В запущенном центре города растет преступность, проституция. Старожилы вспоминают, как центральные улицы по ночам патрулировала пограничная охрана. В 70-80-е годы Тель-Авив был несчастным, заброшенным и обшарпанным городом, уже и не надеявшимся на возрождение".
По утверждению Горна, значительная часть урбанистических просчетов этого периода была связана с транспортными проблемами – желанием отцов города сделать Тель-Авив удобным для частных автомобилей. "В 70-е годы все пытались избежать дорожных пробок, - рассказывает он. - Именно тогда были возведены чудовищные инфраструктурные объекты, от которых сегодня стремятся избавиться: центральный автовокзал (тахана мерказит), площадь Атарим и эстакада над площадью Дизенгоф, которая, к счастью, была недавно реконструирована и обрела прежний вид. Отдавалось предпочтение личному транспорту за счет пешеходов и комфортности городской среды. Израильтяне пытались перенимать опыт США 60-70-х годов".
►И тогда появился Чич
Ситуация стала постепенно меняться после избрания в 1974 году на пост мэра Тель-Авива Шломо Лахата, носившего прозвище Чич. Новый глава муниципалитета понял, что необходимо заняться городским планированием. Он позвал Адама Мазора, который разделял его идею, что Тель-Авив следует рассматривать как центр мегаполиса и формировать единый план для этого урбанистического пространства.
Мазор предпринял попытку сформировать коалицию с другими городами Гуш-Дана с целью формирования общей программы развития, но потерпел неудачу. В этот период Мазор разрабатывает ряд судьбоносных идей, которые в будущем обретут плоть и кровь. Во-первых, мэрия отказывается от создания главного тель-авивского бизнес-центра на западе города – на развалинах арабского квартала Менашия. Во-вторых, отменяется строительство автотрасс, проходящих по центру Тель-Авива и связанное с этим мегапроектом уничтожение квартала Неве-Цедек, на месте которого планировалось построить огромную дорожную развязку. Вместо этого начинается разработка концепции возведения офисных зданий вдоль скоростного шоссе Нетивей-Аялон на востоке города. Именно эта идея была реализована годы спустя.
Мазор разработал генеральный план Тель-Авива, который хоть и не был утвержден в те годы, но стал фундаментом развития города в том виде, в каком мы знаем его сегодня. "Во время работы над генеральным планом Чич и Мазор осознают, что подготовки общего плана недостаточно, необходимо фокусироваться на отдельных кварталах и не бояться экспериментировать, - рассказывает Эльад Горн. - Программа "Лев ха-Ир" была определена в качестве экспериментальной. Мазор хотел проверить, можно ли изменить облик города, начав с кардинальных изменений в отдельном районе, к тому же находящемся в особо плачевном состоянии".
Было определено месторасположение района "Лев ха-Ир". Им стала часть исторического центра Тель-Авива - от улицы Алленби на западе до улицы Йегуда ха-Леви на востоке и бульвара Бен-Цион на севере. Мазор предполагал, что обновление исторического центра окажет конструктивное воздействие и на другие районы Тель-Авива. Так впоследствии и произошло.
Бывший главный инженер тель-авивского муниципалитета (1984-1994 гг.), профессор Шамай Асиф, занимавшийся реализацией идей Адама Мазора, объясняет концепцию, стоявшую за планом "Лев ха-Ир", следующим образом: "Это было частью новаторского подхода Мазора к городскому планированию. На протяжении долгих лет развивались исключительно северные кварталы Тель-Авива – туда вкладывались все ресурсы. Мы развернули эту ситуацию на 180 градусов, начав реконструировать центр и юг. Восстановление и обновление - вместо строительства новых зданий".
Одним из катализаторов изменения ситуации в исторических кварталах Тель-Авива стала, по мнению Асифа, выдача разрешений на достройку. Благодаря этому здания ремонтировались, а в центре Тель-Авива становилось больше жителей. Особенность заключалась в том, что права на достройку предоставлялись не в соответствии с размером земельного участка, как в других городах, а с высотой и объемом здания. Это дало возможность муниципалитету сохранять относительное единство городского пространства и успешно контролировать застройку. Несмотря на подобные ограничения, позволялось экспериментировать с визуальным обликом зданий, что возродило архитектурное творчество в городе.
"Еще один важный аспект – сохранение исторических зданий, - объясняет Асиф. - Программа "Лев ха-Ир" стала первой ласточкой в процессе архитектурного возрождения Тель-Авива. Именно в рамках этого проекта впервые началось картографирование архитектурных объектов, вылившееся позднее в грандиозную программу сохранения зданий в стиле баухауз - "Белый город", провозглашенный ЮНЕСКО объектом всемирного культурного наследия".
►Метаморфозы улицы Шенкин
Важной составляющей проекта "Лев ха-Ир" была программа поддержки молодежи, желающей жить в центре Тель-Авива. Сегодня это кажется чем-то из области фантастики. "В 1985 году министерство строительства и муниципалитет предлагали молодым людям, готовым поселиться на улице Шенкин, пособие на аренду жилья, - рассказывает Эльад Горн. - Вообразить нечто подобное сегодня просто невозможно. Молодежи говорили: возьмите деньги, отремонтируйте квартиру и живите в ней. Была поставлена задача привлечь в этот район молодое, успешное население, новое поколение израильтян".
Этот план увенчался успехом. Молодежь устремилась на улицу Шенкин и в ее окрестности. Ожили старые культурные учреждения, появилось много новых. Открылись галереи, книжные магазины, рестораны, клубы. Улица Шенкин, на которой когда-то никто не хотел жить, стала центром современной молодежной культуры Израиля, про нее снимали фильмы ("Пузырь" Эйтана Фокса) и сочиняли песни ("Живу на Шенкин" в исполнении трио "Манго" - автор текста нынешний премьер-министр Яир Лапид).
"Программа "Лев ха-Ир" изменила центр Тель-Авива до неузнаваемости, - говорит Горн. - Направление развития Тель-Авива изменилось кардинальным образом. В этот район хлынули большие деньги. Уже к концу 80-х стало расти население центральных кварталов. Постепенно эта тенденция распространилось и на юг Тель-Авива".
Шамай Асиф напоминает и о других проектах Адама Мазора, оказавших судьбоносное вияние на Тель-Авив. Благодаря архитектору был спасен подлежавший сносу квартал Неве-Цедек. Сегодня он считается жемчужиной Тель-Авива и одним из самых престижных мест в стране.
Перевод: Гай Франкович