Для террористов у Израиля денег нет. И не будет?
Принятый кнессетом закон Абу-Мазен назвал объявлением войны
Абу-Мазен приветствует палестинских террористов, освобожденных из тюрьмы Фото: Охад Цвайгенберг
Утвержденный кнессетом так называемый закон о перерасчетах Абу-Мазен назвал объявлением войны. Он прав, это война. И не случайно исполнение закона взяло на себя оборонное ведомство.
Справедливости ради следует отметить, что под законопроектом, который в СМИ почему-то называют законом Штерна (Еш атид) и Дихтера (Ликуд), подписаны 11 депутатов кнессета, представляющих довольно широкий спектр израильской политики. Среди его авторов, например, Омер Бар-Лев (Сионистский лагерь), Роберт Илатов (НДИ) и даже Моше Гафни (Яадут ха-Тора).
Элазар Штерн, Ави Дихтер. Фото: Алекс Коломойский, Йоав Дудкевич
Что же касается сути закона, его название "О замораживании денежных сумм, выплачиваемых Палестинской автономией в связи с террором, из бюджета, который перечисляется израильским правительством" - это дословный перевод. Те, кто поспешил назвать закон популистским, просто не утруждали себя более внимательным изучением четырех пунктов документа. И уж точно не предполагали, что уровень оперативности его реализации будет столь высок.
Забегая вперед, отметим, что самое слабое звено в этой законодательной инициативе - слово "замораживание". Оно как бы изначально предполагает "размораживание" на определенных условиях. Закон предусматривает эти условия, и они весьма жесткие: в течение года палестинская администрация должна воздерживаться от финансирования террора, и тогда специальная министерская комиссия рассмотрит вопрос о поэтапном размораживании средств.
Однако нам ли не знать, как непросто будет отстоять эти "замороженные" суммы под давлением потенциальных посредников в палестино-израильских переговорах.
Первое, что потребуют от нас, - это акт доброй воли в виде "размораживания" денег, предназначенных "угнетенным палестинским жителям Иудеи и Самарии".
Вместе с законопроектом на голосование выставлялось и предложение Роберта Илатова о замене слова "замораживание" на "конфискацию".
"Конфискация" не предполагает возврата средств по доброй или злой воле. Она бесповоротна. К гипотетическому моменту исправления конфискованные средства будут потрачены на увеличение пособий для инвалидов (еврейских и палестинских, разумеется). Но законодатели выбрали вариант не в пользу инвалидов. Только восемь депутатов поддержали инициативу поправки. Поэтому штрафные суммы будем лишь замораживать.
Кто считает?
Согласно закону, министр обороны будет представлять специальной комиссии ежегодный отчет о сумме, израсходованной Рамаллой на нужды террора. Именно эту сумму в следующем году министр финансов вычтет из бюджета Палестинской автономии.
Причем ждать год с реализацией планов правительство не намерено. Подразумевается, что первые замораживания средств будут произведены на основе данных, которыми располагает министерство обороны на сегодняшний день.
Министр обороны уже заявил о создании штаба по экономической борьбе с террором. Среди прочего в задачи штаба входит и координация данных по затратам палестинской администрации в связи с террористической деятельностью.
Это принципиально важно. Самое проблемное в подобных законодательных актах - их реализация на практике. Многие грозные решения так и остаются декларацией о намерениях.
То, что исполнение взяло на себя минобороны, - гарантия того, что закон будет работать, там, в отличие от гражданских ведомств, приказы выполняются неукоснительно. Глава ведомства Авигдор Либерман давно настаивал на прекращении финансирования террора из средств, находящихся в распоряжении Израиля.
Что считают?
Палестинский реестр выплат заключенным выглядит следующим образом: в первые три года заключения в израильской тюрьме террорист поощряется ежемесячным пособием в размере 1400 шекелей. Следующие два года отбывания наказания приносят ему по 2000 шекелей в месяц, с пятого по десятый год - 6000 в месяц и так далее до максимального пособия в размере 12.000 шекелей ежемесячно.Если кому-то эти суммы покажутся ничтожными подачками для голодных детей террористов, то приведу еще несколько цифр для сравнения.
Зарплата палестинского полицейского - 1500 шекелей в месяц, школьный учитель в Шхеме зарабатывает 1800 шекелей, врач - специалист со стажем - 4000 шекелей. Вот и судите сами, где выгоднее служить.
(Вести-Ynet)
Дело в том, что новый закон подразумевает под финансированием террористической деятельности не только стимуляцию непосредственных участников терактов, но и все, что определено израильским законодательством как пособничество террору. Это поддержка, пропаганда, подстрекательство и так далее. Сумма может выйти далеко за рамки миллиарда шекелей в год, что окончательно подорвет авторитет ФАТХа в глазах потенциального палестинского избирателя.
Откуда деньги?
О каком, собственно, бюджете, перечисляемом израильским правительством Палестинской автономии, идет речь в законе? С декабря 1994 года Израиль ежемесячно переводит Палестинской автономии деньги на основании закона о соблюдении экономических соглашений с автономией на нужды жителей Иудеи и Самарии, не являющихся израильскими гражданами. Позже, в 1995-м, был принят подобный закон относительно жителей Иерихона и сектора Газы.Тогда мы обязались перечислять ПА деньги, взимаемые в виде различных налогов с вышеупомянутых категорий граждан, работающих на израильских предприятиях, пользующихся израильской инфраструктурой, потребляющих израильскую продукцию и тому подобное. Мы оставляем себе комиссию в размере 25%, но это невысокая плата, учитывая расходы Израиля на безопасность в связи с работой палестинцев в Израиле. Не говоря уже о прямых расходах по взиманию налогов.
Эти деньги стали считаться палестинскими, когда у нашего правительства образца 1994 года был определенный кредит доверия к руководству автономии. А у нас был определенный кредит доверия к тому правительству.
Оба кредита давно себя исчерпали, но деньги мы исправно продолжаем перечислять, несмотря на изменения обстоятельств. Точнее - продолжали.
Проверка на юридическую прочность
Закону еще предстоит пройти проверку на конституционность в БАГАЦе, что может оказаться непросто. Но если бы правительство приняло самостоятельное решение о замораживании денег, первый же иск в БАГАЦ любой пропалестинской организации закончился бы отменой решения: нет у правительства законных полномочий для нарушения международных соглашений. Другое дело - кнессет. Законодателя, конечно, можно и нужно иногда "бить по рукам", если он не в состоянии аргументировать свои позиции. Но процедурно это намного сложнее.В данном случае, если вопрос будет поднят в Верховном суде, сомнение, на мой взгляд, может вызвать лишь вариант широкой интерпретации понятия "выплат в связи с террором". Вероятно, законодателю придется гарантировать неприкосновенность зарплат палестинских чиновников и прожиточный минимум автономии. Но гарантировать власть Абу-Мазена мы не обязаны.
Экономическая борьба с террором - это не точечная ликвидация. Ее успех или провал не сразу заметны. Экономические санкции - это запасной фронт, открывать который целесообразно в забеге на длинную дистанцию. Похоже, наши отношения с палестинцами - именно такой случай.
