Меню
Виктор Шендерович. Фото: De Visu shutterstock

Виктор Шендерович в интервью "Вестям": "Почему я не уезжаю в Израиль"

Известный российский писатель-сатирик, теле- и радиоведущий, сценарист ответил на вопросы "Вестей"

Виктор Шендерович
Виктор Шендерович

 

- Не секрет, что сегодня из России в Израиль снова едут репатрианты. Они достают из пыльных шкафов полузабытых бабушек и дедушек, отстаивают очереди в посольство и приезжают сюда, чаще всего для того, чтобы получить гражданство и уехать обратно. То есть Израиль превращается в смесь дачи и запасного аэродрома. Многие из этих новых израильтян продолжают в Москве активно бороться с путинским режимом, понимая, что в критический момент у них будет возможность уехать в безопасное место. Как вы думаете, почему мало кто из них начинает активную жизнь в Израиле, ведь тут тоже много проблем, которые можно решить путем реформ и политической активности?

 

- Это достаточно просто. Есть люди, которые знают, что по закону им полагается вот этот кусок дачи, ну просто потому, что человек - еврей. И никто не вправе с этого человека чего-нибудь требовать. Он имеет право, и он приехал.

 

А общественная деятельность, - это вопрос темперамента и личного ощущения. Странно было бы, если бы каждый первый был Щаранским. Страну бы разорвало от такой активности.

 

Ну и потом, вот представим себе, что я переехал в Израиль. Первые пять-десять лет, пока страна правда не стала твоей, пока ты не начал различать оттенки ее жизни, у тебя нет права что-то комментировать. Вот у меня часто просят комментарии по поводу израильской политики, а что я могу сказать? И какое я имею право что-то говорить?

 

Право сказать – это очень важная вещь. В России я имею такое право. И не только потому, что я гражданин страны, а потому что я давно здесь живу, плачу налоги и могу хотя бы что-то советовать. А когда ты только приехал, то что ты можешь сказать? Ты же не являешься налогоплательщиком, ты наоборот, только получаешь помощь от государства.

 

- А почему вы не уезжаете, вы же имеете право на репатриацию? Да и с российским государством у вас сложные отношения...

 

- Я не думаю, что смогу сформулировать это достаточно честно. Что-то держит... Даже скажу так: что-то заставляет возвращаться, потому что я много путешествую, и моя работа – лекции и концерты - проходит по преимуществу за границей России. Но я возвращаюсь. Думаю, что это по большей мере ностальгия... Никаких мессианских представлений о себе и своем месте в русской культуре у меня нет. И я не предполагаю, что мой приезд, как возвращение Ленина на Финляндский вокзал, что-нибудь изменит. Просто Москва  - мой родной город, и я себя тут хорошо чувствую.

 

Я прекрасно чувствую себя на родине, мне плохо в государстве. Когда я захожу на территорию государства – мне отвратительно.

 

Виктор Шендерович
Виктор Шендерович

 

- И в какой момент вы встречаетесь с государством, возвращаясь на родину?

 

- Случается, что государство проникает во все поры, и становится невозможно дышать. И у меня было время, когда государство в отношении меня становилось чудовищно агрессивным и наглым. Тогда просто невозможно дышать на родине. Но я остался, потому что я публицист. Если бы я был романист, как Акунин, или поэт, как Бродский, то это означало бы, что я могу жить и писать хоть в Гренландии.

 

Но я пишу острую публицистику, то есть критику, а этим можно заниматься только в России.  

 

- А вы обращаете внимание, как граждане России реагируют на ухудшение экономического положения в стране из-за санкций?

 

- Было время, когда народ, возбужденный телевидением, приветствовал Крым, Донецк и находился в такой искусственной эйфории, созданной немыслимо агрессивной государственной пропагандой. Народу сдавило горло государственное волнение, и он начал праздновать победу на Донбасе, и так далее. Так вот, это прошло. Народ снова окукливается и начинает жить своей, отдельной от государства жизнью. Никакого энтузиазма больше не видно, а лица в метро хмурые.

 

Скоро эта государственная пена сойдет совсем, и люди будут удивляться тому, чему они так радостно аплодировали. Это уже традиционная для России советская история. Раньше мы строили коммунизм, и все радостно делали вид, что заняты этим строительством. А на самом деле мы жили своей жизнью, пили пиво и смотрели футбол. Но время от времени, когда государство к нам заходило, мы отдавали необходимый оброк – поднимали руки и голосовали за. Пока все хорошо и есть еда в магазине, он, это оброк, совершенно не утомительный. А если нет обостренной совести и чувства собственного достоинства, то это даже удобно. Ты ходишь на профсоюзные собрания, голосуешь, как требуют, на выборах отдаешь свой голос за блок коммунистов и беспартийных - и все. В ответ государство тебя как-то содержит. И все это работает, пока есть еда в магазине.

 

Виктор Шендерович. Фото: De Visu shutterstock
Виктор Шендерович. Фото: De Visu shutterstock

 

Но всегда трудно сказать, когда терпение переполнится. В Тунисе вот 15 лет все было стабильно, а за день до начала революции жена какого-то бонзы дала пощечину парню на рынке. И он себя сжег, настолько это было оскорбительно. Очень может быть, что за год до этого, никто бы и не заметил его смерти, а тут взорвалось. Вот что-то накопилось за это время, критическая масса. 

 

- И как, на ваш взгляд, этот взрыв может выглядеть в России?

 

- Каким образом будут происходить перемены и будут ли, я не знаю. Перед выборами был последний шанс пойти по эволюционному пути, но мы по нему не пошли. В следующий раз у нас будет две дороги: взрыв или стагнация. И даже не знаешь, что пожелать любимой родине, потому что и то, и другое отвратительно... Стагнация - это путь Северной Кореи. Когда будет выкачан весь воздух, когда люди, которые представляют интеллектуальную ценность, просто уедут. Остальные деградируют или сопьются. И настанет Северная Корея, где уже ничего не поменяется.

 

В сокращении. Полный текст публикуется в газете "Вести" 16 февраля.

 

 новый комментарий
Предостережение
Стереть ваш текущий комментарий