Кого Сохнут вывозит из Украины: репортаж из лагеря еврейских беженцев
Война и экономическая разруха стронули с места тех, кто имел право на репатриацию в Израиль, но не собирался бросать родной дом. Вот что рассказывают беженцы о пережитом
Главный раввин города Днепр и Днепропетровской области Шмуэль Каменецкий утверждает, что из его общины в Израиль могут переехать 400 тысяч человек. Раввин ссылается на оценку сотрудника израильского посольства, имеющего дело с заявлениями на репатриацию - тот говорит, что у 40 процентов жителей Днепра есть еврейские корни.
Еврейская община Днепра не сокращается, а растет: на месте каждого уезжающего в Израиль появляются два новых. В огромном здании еврейского центра "Менора" нет ни одной свободной комнаты - всё занято еврейскими организациями.
Израиль прекратит выплачивать денежный подарок репатриантам из Украины - сроки
По мнению Шмуэля Каменецкого, большая, сильная община изменила и отношение украинцев к евреям. Они очень ценят то, что в тяжелые минуты евреи были вместе с ними. И сегодня, по словам раввина, появилась новая, доселе невиданная порода украинских националистов, не являющихся антисемитами.
Посланники Сохнута: "Сначала евреи ехать не собирались"
Посланники Сохнута Натали Набитовская и ее муж Макс Лурье в Днепре с 2013 года. Вместо спокойной работы в благополучной общине они попали на войну.
В городе они оказались 1 апреля. Через неделю Максу позвонили из Донецка и рассказали, что вокруг синагоги расклеили листовки, в которых каждому еврею предписывается явиться в мэрию, зарегистрироваться и заплатить особый налог. Макс и Натали почувствовали, что запахло жареным.
Макс приехал в Донецк вместе с Львом Щеголевым, сотрудником Сохнута, имеющим опыт эвакуации евреев из районов боевых действий. Они пробыли в городе пять дней и разработали несколько планов эвакуации 15 тысяч местных евреев.
Были достигнуты договоренности о возможностях открытия в аэропорту полос для зафрахтованных Сохнутом самолетов, предоставлении железнодорожных эшелонов и десятков автобусов.
В Днепропетровске беженцев предполагалось расселять в пансионатах вокруг города и в помещениях общины. С посольством согласовали приезд сотрудников для организации быстрого прохождения консульской проверки.
Но все эти планы до поры до времени пришлось положить под сукно. Донецкие евреи никуда ехать не собирались, считали, что война их не касается.
Вскоре в результате боев аэропорт в Донецке вышел из строя. Затем прекратил функционировать и железнодорожный вокзал. Из города теперь можно было выбраться только по шоссе, преодолевая десятки блокпостов. На которых творился настоящий беспредел: мужчин и женщин заставляли раздеваться и оголять плечи, показывая, что на них нет следов от автоматного приклада, вещи из чемоданов вытряхивали прямо на землю. Тем временем бои с применением тяжелого оружия переместились в Донецк.
И тут евреи поехали. Макс, ответственный в Сохнуте за вывоз евреев из района АТО, наладил координацию с "Христианским альянсом за репатриацию евреев в Землю Израиля". Еще не пришло время рассказать, каким образом собирали евреев, добирались до каждого, как автобусы с еврейскими беженцами беспрепятственно преодолевали эти блокпосты.
"Маяк" для еврейских беженцев
Сперва беженцев селили в общинных заведениях, предоставленных равом Каменецким, но когда поток возрос, то пришлось создать под городом специальный лагерь "Маяк". Здесь жили беженцы, решившие репатриироваться. В "Маяке" они проводили в среднем 4-5 недель: время, необходимое для оформления загранпаспорта и консульской проверки. Заодно учили иврит, готовились под руководством инструкторов Сохнута к первым шагам в Израиле.
Из 17 тысяч евреев Донецка и Луганска репатриировались 6 тысяч, но вывез Сохнут значительно больше.
- Мы спрашивали людей, хотят ли они репатриироваться, только после приезда в Днепропетровск,- говорит Макс.- Главной задачей было вывезти их из-под огня. Тех, кто хотел в Израиль, мы отправляли в наш "Маяк", а тех, кто не хотел - в Джойнт и общинные структуры.
"Маяк" находится на берегу тихой речки, уютные коттеджи и трехэтажный главный корпус разбросаны в сосновом бору. После взрывов и выстрелов это место наверняка казалось беженцам земным раем.
Хотя пик выезда из района АТО уже далеко позади, алия оттуда продолжается. По словам Макса, в прошлом месяце через лагерь беженцев Сохнута прошли более 70 человек.
Беженцы: "Вот почему мы не уехали раньше"
Я побеседовал с несколькими беженцами, находящимися сейчас в лагере Сохнута. Все, кроме одного, отказались фотографироваться и попросили не указывать их фамилии. Им уже нечего опасаться, но с этими людьми, обожженными войной, спорить я, конечно, не стал.
Людмила: "Я из Первомайска, это прямо на линии огня. В лагере уже три месяца – приготовить для моей семьи все документы заняло некоторое время. В Израиле у меня сестра и старший сын. Младший едет со мной. Вы спрашиваете: чего мы ждали, почему раньше не уехали? А как уехать? Мне уже больше 60 лет, и мы намеревались закончить жизнь в своей квартире, со всем тем имуществом, которое сумели заработать и собрать. Как все это бросить? Как ехать неизвестно куда и неизвестно на что? Ну, молодые устроятся. А мне-то что делать? Со слезами, но пришлось все бросить – мебель, дачу, квартиру. Продать сегодня там ничего нельзя. Сегодня есть у тебя благоустроенная квартира, а завтра прилетит снаряд – и останутся от нее рожки да ножки. Если останутся…"
Георгий: "Мы из Донецка. У меня в Израиле дядя, тетя, их дети, все уехали еще в 1997 году. А нам было хорошо в Донецке. Я работал поваром-кондитером. И тут навалилась война. Последние восемь месяцев мы провели в подвале. Спали в куртках, одетые, с документами в кармане. Осколки уже попадали в ограду нашего дома, на огород. Собственно, это дом не мой, а тещи. Наш дом, многоквартирный, где мы жили с семьей, исчез. Ровное место, будто трактор по нему прошелся. Слава Богу, что нас там в тот момент не было. Но и тещин дом от прямого попадания не защитит. От осколков подвал убережет, это да. А прилетит снаряд – станет тот подвал нашей братской могилой. Больше мы сидеть в нем не можем – холодно. Да и работы никакой нет. Но работы становится все меньше, а еще зачастую не платят. Ты отпашешь месяц, а тебе говорят: извини, такая ситуация, заплатить не можем. И крутись дальше, как хочешь. Сейчас нас Сохнут поселил в замечательном номере – тихо, чисто, горячая вода, свои душ и туалет. Кормят вкусно. И все бесплатно. Огромное спасибо!"
Татьяна Исааковна: "Я из Донецка, мне 87 лет. В Израиле у меня сын. Еду со вторым и его семьей. Хорошо помню Вторую мировую войну. Мы спаслись только потому, что успели эвакуироваться в Ташкент. Та война была, конечно, страшнее. Но проще. Все было понятно – есть свои, есть враг. А сегодня не поймешь, кто есть кто. Брат идет на брата, напасть на тебя может кто угодно, даже сосед…"
Фото: Давид Шехтер
