Меню
Фото: Нахум Сегаль

Алона Игольдин: "Я не издевалась над старушкой, все это было ошибкой"

Два года жительница Кирьят-Моцкина стыдилась выйти на улицу из-за обвинений в издевательствах над обитателями дома престарелых. На этой неделе прокуратура сообщила, что дело закрыто. Подробности

Алона Игольдин. Фото: Нахум Сегаль
Алона Игольдин. Фото: Нахум Сегаль
 

Ту минуту, когда 44-летней Алоне Игольдин сообщили о закрытии уголовного дела, она не забудет никогда. Два года она стыдилась выходить из дому. Тогда, два года назад, ее арестовали, надели наручники и обвинили в совершении отвратительного преступления.

 

"Я с самого начала говорила, что произошла ошибка, но никто не желал слушать. Когда на этой неделе адвокат Тами Ульман сообщила мне, что дело закрыто за отсутствием состава преступления, со мной случилась истерика", - рассказывает она.

 

Дело Алоны началось в мае 2017 года. Тогда арестовали четырех работниц по уходу ("метаплот") из дома престарелых в Кирьят-Яме. Все они подозревались в издевательствах над 91-летней женщиной. Арест был произведен после того, как родственники установили в палате видеокамеры. Алона оказалась в числе подозреваемых.

 

Судья, решавший вопрос о продлении содержания женщин под стражей, просмотрел видеозаписи и заявил: "На кадрах видно, как работницы по уходу агрессивно и жестоко обращаются с подопечной. Их действия даже ставят под угрозу ее жизнь. Я не рискую повторить здесь оскорбительные слова, которыми сотрудницы осыпают несчастную. На кадрах видно, что часть "метаплот" швыряют в подопечную разные вещи и применяют излишнюю силу при уходе".

 

Два года Алона, по ее словам, жила в тени этих тяжких обвинений. Против трех других сотрудниц были выдвинуты обвинительные заключения. Однако утверждения Алоны Игольдин о том, что она не имеет отношения к этому делу, подтвердились.  

 

Почему Алону начали подозревать

Алона - вдова, ее муж скоропостижно умер 4 года назад от инфаркта. У нее трое детей. Сама она - репатриантка с Кавказа. В Израиль приехала в возрасте 16 лет, а уже в 23 года стала работницей по уходу ("метапелет").

 

Абсурд ситуации в том, что Алону Игольдин арестовали несмотря на то, что она не фигурирует в видеозаписях. О том, что ее голос слышен на видео, заявила другая сотрудница дома престарелых.

 

Дом престарелых в Кирьят-Яме. Фото: Нахум Сегаль
Дом престарелых в Кирьят-Яме. Фото: Нахум Сегаль

"Но я в это время почти не работала, потому что моя дочка лежала в больнице, - говорит Игольдин. - Дополнительные смены мне стали давать только после ее выписки.

 

Через некоторое время я узнала, что одна семья установила скрытые камеры. Разнеслись слухи, что на видео выявили неприглядные дела и несколько сотрудниц были отстранены от работы. Однажды после смены меня вызвали к начальнице, и та сказала, что на записи слышно, как я говорю старушке: "Ты еще жива? Жаль".

 

Я все отрицала, но она отстранила меня от работы до выяснения обстоятельств. Я даже не нервничала, потому что знала, что ничего подобного не говорила. Я просто сидела дома и ждала, когда меня снова вызовут на работу. В это время история попала в СМИ, и видеозаписи были опубликованы. Девятого мая 2017 года мне позвонили из полиции и вызвали на допрос".

 

Алона подумала, что ее будут допрашивать как свидетеля. 

 

"Я пояснила следователю, что произошла ошибка и что родственники женщины пожаловались на меня потому, что я с ними незадолго до этого поругалась. Но он ответил, что пожаловались не родственники, а начальница, - рассказывает она. - После допроса следователь заявил, что задерживает меня на 24 часа. Я спросила: за что? Он ответил: чтобы я не смогла помешать расследованию. А затем спросил, хочу ли я позвонить адвокату. Зачем адвокату, я ни в чем не виновата, вскрикнула я. Но он только ответил: это ваше право".

 

Ажиотаж в СМИ

 

"Наутро меня отвезли в окружной суд, и там было полно журналистов и фотографов. Я готова была провалиться сквозь землю от стыда, ведь люди думали, что я издевалась над старушкой", - продолжает Алона.

 

"Следователь попросил у судьи продлить арест на 5 дней, и судья согласился. Адвокат Ульман заявила:  утверждения о том, что я могу помешать следствию, нереальны - до этого я две недели сидела дома и имела все возможности запутать следы. Полиция арестовала меня лишь после того, как СМИ подняли шум. Судья согласился с адвокатом и распорядился освободить меня".

 

 

Семья Алоны тяжело переживала эти события.

 

"Когда моя мама узнала о происходящем, она потеряла сознание и попала в больницу. Там ее обследовали и обнаружили рак в 4 стадии, - говорит Алона, и на ее глаза наворачиваются слезы. - Меня отправили под домашний арест на 5 дней. Следствие только начиналось, но окружающие уже считали меня виновной. Я боялась выходить из дому, мне казалось, что все смотрят на меня и думают, что я издевалась над стариками. Я до сих пор вздрагиваю, когда по улице проезжает полиция или звонят с незнакомого номера - мне кажется, что меня хотят арестовать".

 

При этом Алона уверена: полиция в тот момент действовала под давлением шумихи, поднятой в СМИ, а не на основании реальных улик.

 

Устройство на работу

 

"У меня была тяжелая жизнь, - признается Игольдин. - Я не понаслышке знаю, что такое насилие, я сама страдала от него с 17 лет, но не ожесточилась. Я стараюсь помочь немощным людям. Поэтому мне особенно обидно услышать в свой адрес такие обвинения".

 

После отстранения от работы у Алоны возникли денежные затруднения. Через два месяца ее уволили, и еще полгода она никуда не могла устроиться. "К счастью, квартирный хозяин был знаком с этой историей и пошел мне навстречу", - говорит она. 

 

Через полгода ее взяли на работу в дом престарелых в Кирьят-Шмуэле. "Я работаю там по сей день и очень признательна руководству учреждения за то, что они мне поверили", - говорит Алона.

 

"Сейчас я возвращаюсь к нормальной жизни и хочу сказать: я против всякого насилия. Люди, которые плохо относятся к пожилым, не должны работать с престарелыми. Эта работа требует бесконечного терпения. И благодарность наших подопечных - высшая награда.

 

Когда с меня сняли обвинения, моя дочь сказала: теперь ты будешь менять подгузники только у своих внуков. Я согласилась, но вот опять вернулась к работе по уходу: в этом мое предназначение".

 

В сокращении. Подробности на иврите читайте здесь 

 

Перевод: Даниэль Штайсслингер
 новый комментарий
Предостережение
Стереть ваш текущий комментарий