Вряд ли мнение профессора Рухамы Вайс, опубликованное на этой неделе на сайте Ynet и посвященное недавним событиям вокруг Газы, оставило кого-то из читателей равнодушным. Не оставило оно таким и меня.
Пожалуй, лейтмотивом высказанного Рухамой Вайс стала фраза "Не могу больше смотреть на еврейского солдата, стреляющего в голодных палестинцев". Тезис спорный, но, тем не менее, не буду торопиться с его оценкой. Сначала предложу самому профессору, а затем и всем читателям – и согласным с ней, и с ней не согласным – обвести сектор Газы пристальным взглядом.
Согласно военной сводке, невзирая на прекратившиеся в районе границы массовые беспорядки и провокации, обстановка здесь по-прежнему близка к боевой. Так, группе палестинцев удалось прорвать пограничные заграждения в районе поселка Эль-Бурейдж, проникнуть на израильскую территорию и поджечь пустовавший в тот момент армейский объект. Нетрудно себе представить, к каким последствиям мог привести прорыв в том случае, если бы солдаты несли на нем службу, но палестинцы все равно остались необнаруженными.
Ну а в том случае, если измерить расстояние от точки прорыва до ближайшего израильского населенного пункта, картина представляется еще более очевидной. Вряд ли нарушители рвались к кулеру с холодной водой или в кибуцную столовую за тарелкой супа.
Еврейскому солдату в террористов не стрелять?
Я уверен, что каждый из сделанных во время спровоцированных ХАМАСом попыток массового штурма границы шестидесяти прицельных выстрелов был вынужденным, но оправданным. И это не только моя личная уверенность. Фактических подтверждений тому много.
К примеру, сами палестинцы признали, что умершая в ходе столкновений восьмимесячная девочка находилась при смерти еще до того, как родители принесли ее к границе, и умерла она от врожденного порока сердца. Никому, кстати, не приходит в голову вызвать в Гаагский трибунал за совершенное преступление родителей ребенка. Впрочем, это уже иная тема.
Возвращаясь к событиям на границе: отчего не воспринимать еврейского солдата, оказавшегося в очень непростой ситуации, как защитника рубежей своей страны? Это ведь самая естественная и простая трактовка происходившего. Но нет, есть, как выясняется, иная точка зрения.
Я совершенно согласен с раздирающими душу словами Рухамы Вайс о бедственном положении подавляющего большинства населения сектора. О невозможности жить без воды, электричества, газа и топлива. О скуднейшем рационе палестинцев в Газе. Об отсутствии медикаментов.
Говорит об этом не только она.
Первыми об этом заговорили военные, в прямые обязанности которых прежде всего входит разговор с позиции силы. Именно в командовании Южного военного округа утверждали, что тактика жесткой обороны на границе с Газой не должна стать препятствием к тому, чтобы Газу накормить и напоить. Но как раз это остается за рамками всеобщего внимания.
Израильский солдат на границе, на любой из них – южной, северной или на границе с Иорданией – это символ защитника родины. Уверен, что и для большинства читателей тоже. Только в случае крайней необходимости он вскидывает оружие наизготовку. Как раз поэтому граница на Голанах уже сотни раз открывалась перед сирийскими ранеными и больными, и назад, в Сирию, они возвращались с представлениями о еврейском солдате, прямо противоположными тем, о которых писала Вайс.
Но случается и иначе. Так, как на границе с Газой. И если врага не остановить на дальних подступах, он окажется у порога нашего дома. Наверняка понимает это и профессор Вайс.