Судьба штурмана: вывел израильские самолеты на реактор – и погиб в учебном полете

Успех операции по уничтожению сирийского ядерного центра зависел от майора Леви

Элиша Бен-Кимон|Опубликовано: 22.03.18 , 08:25

Майор ВВС Эммануэль Леви (1980-2010)

Эммануэль Леви, майор ВВС ЦАХАЛа, штурман эскадрильи "Аталеф", участвовал в операции "Нестандартное мышление". Тогда ему было 27 лет. Через три года он погиб во время тренировочного полета в Негеве.

Мало кто знает, что майор Леви разработал маршрут, по которому восемь израильских самолетов вышли на цель и благополучно вернулись на базы. Лишь теперь, когда с операции снят гриф секретности, можно понять, какую важную роль сыграл молодой штурман в уничтожении сирийского ядерного реактора.

"Я помню, как он готовился к выполнению задания, - рассказывает Хези Эммануэль, брат Эммануэля Леви (он сменил фамилию в память о погибшем брате). - Мы тогда вместе жили в Тель-Авиве, одна комната служила кабинетом, и брат несколько дней просто не выходил оттуда. Я понимал, что он решает какую-то очень сложную и ответственную задачу. Вид у него был серьезный, сосредоточенный. Раньше мы чуть не каждый вечер ходили в какой-нибудь паб, но в эти дни ему было не до пива".

Самолет ВВС ЦАХАЛа, участвовавший в атаке в Сирии. Фото: пресс-служба ЦАХАЛа

"Все изменилось, когда брат вернулся с задания, - вспоминает Хези. – Он улыбался, сиял от радости и сразу спросил: "Ты слышал новости?" Да, я их слышал – и сразу понял, куда летал брат той ночью. Но мы никогда не говорили с ним об этом. Только через три года, когда мы похоронили Эммануэля, кто-то из военных летчиков намекнул, что брат бомбил реактор. То, что его выбрали для участия в операции, – огромная честь. И Эммануэль оказался достоин этой чести".

В среду, 21 марта, операцию рассекретили – и Хези Эммануэль не успевает отвечать на звонки, сообщения и электронные письма. Товарищи брата, боевые летчики, говорят и пишут, как они ценили майора Леви, как повезло им летать с таким штурманом.

"Меня очень тронуло их внимание, – говорит Хези. – Не могу не думать о том, как бы отреагировал брат на все публикации об уничтожении реактора. Скорее всего, позвал бы меня выпить пива – и мы наконец-то поговорили бы с ним по душам".