Министр обороны: "Израиль сейчас - самое безопасное место на Ближнем Востоке"

Министр обороны Авигдор Либерман

Интервью касалось большого числа тем, начиная от отношения к демонстрациям неонацистов в США и заканчивая возможностью министра посещать футбольные матчи любимой команды "Бейтар". Приводим ряд ответов министра Авигдора Либермана на вопросы журналистов.

- Господин министр, Иран наступает на Израиль с севера, слышны угрозы Хизбаллы. Через 10 дней в регион прибывает генеральный секретарь ООН… Что вы можете сказать Израилю обо всем этом?

- Задача оборонного ведомства – делать, а не рассказывать. Не думаю, что кто-то ожидает от министра обороны подробных рассказов о предпринимаемых действиях или существующих планах. И без этого вокруг слишком много разговоров на данную тему.

Иран – это не израильская проблема. Мы видим его попытки расшатать ситуацию не только вокруг Израиля, но и в Йемене, Ираке, других регионах. Мы видим его попытки объединиться с Северной Кореей.

Мы наблюдаем нарастающее напряжение в отношениях Ирана с США, странами Персидского залива, Саудовской Аравией. Недавно были введены новые санкции против ракетной программы Ирана. Надо понимать, что это милитаристская страна. Иран пытается закрепиться в Сирии и производит ракеты и оружие в разных местах в мире.

Происходящее в Сирии не дает нам покоя, мягко говоря, однако Израиль, несомненно, неплохо противостоит этой проблеме. Возможно, мы единственная страна на Ближнем Востоке, которая живет в условиях безопасности, покоя. И когда я смотрю на нашу северную границу, то вижу, как там все цветет и развивается.

По поводу России. Мы видим, как наш премьер-министр периодически посещает эту страну. Есть хорошие связи между сторонами, однако Россия по-прежнему предпочитает Иран, поскольку ее собственные интересы превыше всего. Мы ведем диалог с российской стороной, есть определенные результаты, которые до сих пор позволяли нам избегать прямой конфронтации. Есть и такие результаты этого диалога, которые здесь не место обсуждать… Как и в жизни, в этих вопросах не все черно-белое, есть оттенки. Главное, что нам удалось избежать прямой конфронтации. И вообще – мы не хотим конфронтации с кем бы то ни было, не ищем приключений, и вопреки тому хаосу, который царит сейчас на Ближнем Востоке, жители Израиля наслаждаются спокойствием и безопасностью и на севере, и на юге, и в центре страны. Наверное, это самое большое наше достижение.

- Раз уж вы вспомнили о юге, то мы знаем о словесных баталиях между Израилем и командирами ХАМАСа. Существуют ли опасность эскалации, роста напряженности?

- Последние 14 месяцев ситуация в районах, прилегающих к Газе, была самой спокойной с момента Шестидневной войны… Но, как всегда с ХАМАСом и Хизбаллой, положение довольно хрупкое, и не по нашей вине. Жителей Газы больше всего беспокоят отсутствие электричества, проблемы с бюджетом, отказ Абу-Мазена финансировать большое число проектов, связанных с электричеством и лекарствами. Не исключено, что этой тактикой Абу-Мазен как раз и добивается прямой конфронтации между Израилем и ХАМАСом.

- Мы обязаны спросить о расследованиях, ведущихся против премьер-министра. Ситуация обостряется, хотя подозрения еще туманны. Вы настаиваете на том, что премьер-министр не обязан подавать в отставку до окончания следствия?

- Я не менял своего мнения по этому вопросу. Во время следствия по делу Ольмерта вы не слышали от меня призывов об отставке премьера, и в случае Нетаниягу то же самое. Я считаю, что презумпция невиновности существует для всех, в том числе для премьер-министра. До тех пор, пока ему не вынесен обвинительный приговор в суде, я не вижу причин отправлять премьера в отставку.

- Обвинительное заключение против Фаины Киршенбаум и других людей, ассоициирующихся с партией Наш дом Израиль, может повлиять на число ваших мандатов на следующих выборах?

- По делу 242, как я прочитал в прессе, проходило 200 человек, у 80% из них нет никакой связи с НДИ. Большая часть – члены других партий. Тем не менее силой пытаются приклеить это дело к НДИ. Давайте подождем суда. Только он вправе выносить вердикт о виновности или невиновности человека. А пока такого вердикта нет, каждый человек считается невиновным.