О выходе из Египта (кое-что из личного опыта)

Это было четырнадцать лет назад, как раз в это время года. Ури тогда было лет пять, Адам уже родился, жили мы в первом нашем доме в небольшом поселке в Иудейских горах.

Возвращаясь со службы, я увидел, что возле дороги чистят лес после зимы. Бригада рубила сучья, обломанные снегопадом, высохшие за год деревья. За небольшие деньги договорился с работягами, и они засунули комель сосны в машину. То была наша первая вторая машина, она просела, и фары от напряжения у нее "повылазили". Но бревно до дома она довезла, кряхтя и проклиная свой удел.

Бревно мы положили у ворот, там, где удалось его сгрузить, и сделалось оно завалинкой, на которой сиживали в обыкновении незамысловатой деревенской жизни мы сами, наши соседи, окрестная пацанва. Однажды, когда я возился во дворе, до меня долетел разговор с завалинки. Там сидел Ури, рожденный в конце прошлого века в иерусалимской больнице "Врата правды", и наш сосед Давид, уроженец Америки, отслуживший срочную в ЦАХАЛе, а сейчас – работник министерства иностранных дел.

– Понимаешь, Давид, – говорил наш ребенок, – когда мы вышли из Египта…

И я окончательно осознал, что приехал.