Инвалиды пятого пункта

Месяц как приехала я тогда. Дура дурой. В ульпан пошла и дошла примерно до буквы "гимель". И тут знакомлюсь с человеком из Модиина. В Модиине неуспешные не живут, он тоже вполне успешный программист, муж и отец. Давно в Израиле, светский, всем довольный.

И стал он меня абсорбировать, объяснять, как правильно себя вести. Сразу забыть про какие-либо дела, кроме еврейских. Не обсуждать происходящее в России, советов никому не давать, мнение заткнуть поглубже. Ибо теперь у меня никаких других способов реагирования нет в силу национальности. Русские дела только русским.

Я глазами похлопала и говорю:

- Но как мне быть? Если я на четверть еврейка, на четверть чешка и еще наполовину русская с некоторыми польскими корнями. Я могу куда вмешиваться?

И тут он на меня посмотрел как на инвалида "пятого пункта" и на полном серьезе сказал:

- Ты никуда не можешь.

То есть представляете, вполне молодой, адекватный человек уверяет меня, что выражать свое мнение можно только сугубо по причине того, что яйцеклетка и сперматозоид были из одной бочки. А если собачка непородистая, то пусть не тявкает.

Это я к чему все это рассказываю. К тому, что на неделе потомок Льва Толстого внезапно выступил с заявлением, что отдавать православной церкви Исаакиевский собор не хотят внуки тех, кто выскочил из черты оседлости с наганом. Конечно, он сразу начал ерзать вместе со своими покровителями и говорить, что имел в виду вовсе не евреев. У него даже друзья евреи есть, а черта оседлости это такая метафора. У них в семье с метафорами хорошо по причине наследственности. Это и ладно бы, да только в Израиле вслед за возмущенными голосами сразу раздались голоса утешающие.

Не еврейское это дело. Не надо вмешиваться. Может, российские евреи на самом деле сказали что-то насчет Исаакиевского собора, влезли, так сказать, не в свое дело. А должны на чужой территории тихо сидеть. Хотите громко сидеть, приезжайте в Израиль, здесь еврею можно, зато русскому нельзя.

Это выглядит странно, но придется принять факт, что некоторые люди, и их много, в двадцать первом веке считают, что имеется какая-то особая кровная индульгенция у граждан страны. Одни могут высказываться о судьбе всеобщего достояния, коим, несомненно, является Исаакиевский собор, а другим надо переместиться на несколько тысяч километров, чтобы открыть рот. Даже не знаю, что делать, если категорически за восстановление Храма на Храмовой горе? Мне это прилично или моего мнения никто не спрашивает?

И что делать, если дремучий антисемит в любой точке мира меня возмущает вплоть до сжимающихся кулаков? Как и любой националист, впрочем.

Словечко "общечеловеки" в Израиле тоже презрительное. Как и "либерал". Общечеловеки - это такие люди, которые считают, что нет никаких особых прав, данных национальностью и происхождением. Что у каждого человека есть достоинство и возможность выражать свое мнение, желательно в корректной форме. И те, кто считает, что хорошего национализма не бывает. Любой приводит к одним и тем же результатам. Примерно как у потомка Льва Николаевича, депутата Государственной думы, у которого уже все на лице написано, как на портрете Дориана Грея.

Что касается меня, то совета товарища из Модиина я не послушалась. Вмешивалась, вмешиваюсь и буду вмешиваться. Я живу в большом мире, где меня касается все.