Исповедь новой репатриантки: "За что в этом году мы полюбили Израиль"
С первых дней существования Израиля в страну ежегодно переезжают тысячи людей. У каждого свои причины и своя оценка новой жизни. Вот что рассказала "Вестям" накануне нового еврейского года бывшая москвичка
"Для полной адаптации на новом месте человеку необходимо три года", – говорили мне психологи в Москве перед репатриацией. Поэтому ровно год назад, на Новый год по иудейскому календарю, я выдохнула: "Все! Первые три года позади – дальше должно быть легче!" Но наверху решили иначе. Именно четвертый год жизни в Израиле проверил нашу семью на прочность по всем статьям: здоровье, дети, брак...
Все началось с сердечного приступа мужа на прошлый Йом-Кипур. Три года постоянных перелетов между странами – из-за работы – сделали свое черное дело. А израильские врачи сделали свое – спасли. Система сработала идеально, не считая очереди в приемном покое больницы. Знаете, что больше всего меня поразило? Почти круглосуточный доступ в палату за исключением поздней ночи.
И отсутствие "телефонного права". Я никому не звонила, не просила устроить "по блату". Просто пришли с мужем в больницу, его положили в хорошую палату и начали лечить. А выписав, дали курс реабилитации. Опять же – по обычной государственной страховке.
Но это было только начало.
У старшей дочери началась депрессия. Когда школьный психолог мне об этом сказал, я сделала круглые глаза:"Какая у ребенка может быть депрессия?" Может! Да еще какая! Когда мы выдернули Алену из уютного мира с просторной детской комнатой, гувернанткой, школьными друзьями и посадили в самолет вместе с младшей сестрой Соней, Алене было 12 лет. Мы, взрослые, летели в новую страну за будущим для детей. А дети совсем не понимали, зачем надо куда-то ехать, когда и так хорошо.
Прилетели. Пошли в школу. Без иврита. Дети в классе Алены – все сабры, на дочь смотрели, как на инопланетянку. И в какой-то момент моя послушная девочка учинила бунт. После трех лет жизни в Израиле в возрасте 15 лет она отказалась учиться и настаивала на своем возвращении в Москву. Мы с мужем никогда-никогда бы не справились с этой ситуацией, если бы не включилась система помощи школы и государства. Тест на склонность к суициду в больнице показал, что ребенок психически здоров. Проблема была самой распространенной среди подростков-репатриантов – трудная адаптация к новым условиям.
Когда причина была установлена, к работе подключились социальный работник, психолог, директор школы и классный руководитель. Прочитав мои посты в фейсбуке, многочисленные друзья и соседи подключились сами. К концу учебного года благодаря общим усилиям мы вышли из кризиса. Сейчас дочь активно учится, у нее появились друзья, а главное, она стала говорить о своем будущем в Израиле как о чем-то само собой разумеющемся – где хочет учиться, что делать после школы и армии.
Теперь о личном. Проблема брака. Прежде я такое видела только в кино – собеседование с целью проверки, не фиктивен ли брак. Мы приехали с Аркадием в Израиль уже будучи глубоко женатыми и никогда не сомневались в наших отношениях. Но пока я с детьми жила в Израиле постоянно, муж много летал – работа. И в один прекрасный день компьютер в МВД Израиля выдал бдительному чиновнику статистику нашего времени, проведенного вместе. И тут выяснилось, что за несколько лет порознь мы прожили намного дольше, чем вместе. А так как в Израиль я приехала по мужу, то пришлось собирать пять тысяч справок и распечатывать тонну совместных фотографий, чтобы доказать чиновнику, что мы на самом деле живем вместе.
Процедура была утомительно длинной, но на удивление совершенно не агрессивной. В итоге нас отпустили с миром, пожелав долгих и счастливых лет совместной жизни в Израиле.
Проходя через все эти испытания, я поняла важную вещь. Все можно выдержать и со всем справиться, если ты любишь место, где живешь, так же сильно, как человека, с которым живешь. И еще – если ты точно знаешь, зачем ты это делаешь. Лично для меня ответ на этот вопрос оказался очень простым.
Ответ подсказала моя младшая дочь Соня. Соня – необычный ребенок. У нее аутизм. И только в Израиле благодаря ежедневной работе специалистов я стала забывать об этом. Мою нетипичную дочь окружили такой любовью и заботой, что я перестала мысленно сжиматься всякий раз, когда Соня выходит на улицу. Приведу только один пример. Он очень удачно завершает этот непростой год.
Сейчас сентябрь. Жарко. Но не для Сони. Она решила купить себе домашние тапочки-унты. Сказано – сделано. Я дала денег, и Соня самостоятельно отправилась за покупками. Перешла дорогу по всем правилам, нашла нужный магазин. А дальше долго-долго выбирала. В этой истории ключевое слово – "сама"!!! Дело в том, что у людей с аутизмом чаще всего возникают проблемы именно в самостоятельном общении с окружающим миром. Соню этому научили на специальных уроках в израильской школе. И она закрепила знания практикой. Понимаете? Она все чаще и чаще ведет себя, как обычные люди! Так вот, Соня в конце концов сама выбрала и купила эти домашние тапочки. Расплатилась, получила сдачу и довольная вернулась домой.
А дома, рассказывая о своем походе, ребенок произнес главные слова: "Знаешь, мама, здесь живут такие хорошие люди. Они мне очень помогли!"
Хорошего всем Нового года! Шана това! Хаг самеах!
