Арабский меловой круг: о событиях вокруг Храмовой горы
Теракт в святом месте должен привести к простым житейским выводам
Фото: ЕРА
Наконец-то Израиль дает мировым СМИ привычную картинку. Арабские подростки, швыряющие камни и бутылки с "коктейлем Молотова" в экипированных, как инопланетяне, полицейских. Перед строем тех же инопланетян - толпы молящихся прямо на площади, на каменных плитах: мусульман не пускают в их мечеть, к святыне.
Рамочное несоглашение
Картинки достаточно. Мало кому, особенно за границей, известно, из-за чего очередное обострение в центре мира – на Храмовой горе. Что это не молящихся не пускают в мечеть Аль-Акса, а они сами по призыву своих религиозных лидеров отказываются проходить через рамки металлодетекторов, установленных у входа на Храмовую гору. Нарушение статус-кво! Унижение мусульман! Апартеид!
И даже в Израиле, где все знают все, именно это – установку рамок - обсуждают как причину: стоило ли? хватит ли твердости у властей настоять на своем? приведет ли эта настойчивость к новой интифаде, а то и религиозной войне?
За всем этим забылся непосредственный повод к введенно новой меры – уже не до него. Поводом был теракт, совершенный в прошлую пятницу, 14 июля, здесь, на Храмовой горе.
Три террориста открыли огонь, убили двух бойцов пограничной стражи. При обысках сразу после теракта в помещениях мусульманского религиозного управления ВАКФа обнаружили оружие и петарды. Вероятно, автоматы террористов – из этих или подобных им тайников. Потому и поставили рамки. А еще установят камеры наблюдения, против которых всегда решительно возражал ВАКФ.
Фото: AFP
Это стоит сделать и израильтянам, и тем, кто наблюдает нашу ситуацию со стороны, в том числе строящим сегодня планы новой попытки примирения израильско-палестинского конфликта, инициируемой нынешней американской администрацией.
Место
Храмовая гора – самое горячее место этой земли. Если всю Святую землю считать яблоком раздора, то гора – его сердцевина. Мало того, что она – святыня трех монотеистических религий, тысячелетиями находившихся друг с другом в противостоянии, вплоть до кровопролитных войн, которые определяли картину мира со времен средневековья. Мало того, что фактическое владение Храмовой горой досталось той из них, которая имеет наименьшие права на это наследие. И именно она считает себя самой обиженной, ущемляемой.
Бог с ней, с историей. Но в новые времена все террористические войны – от погромов 20-х и 30-х годов прошлого века до второй интифады 2000 года, названной "интифадой Аль-Аксы" и унесшей почти тысячу жизней израильтян и почти пять тысяч палестинцев, похоронившей уже близкую тогда идею создания палестинского государства, начинались из-за Храмовой горы. И последняя волна террора "одиночек", разразившаяся два года назад, тоже произошла в результате подстрекательства под лозунгом защиты Аль-Аксы, на которую с израильской стороны никто не нападал.
Чтобы увеличить зону притязаний, обид, конфликтов и поводов для беспорядков и войн, в последние годы в арабском, и прежде всего палестинском, нарративе расширили понятие Аль-Аксы – собственно мечети – до всей территории Храмовой горы - плато, некогда созданного евреями для сооружения своего Храма.
Фото: AFP
Именно в этом святом для них месте устроены схроны оружия. Именно отсюда вышли террористы, чтобы открыть огонь по израильским пограничникам (кстати – друзам, охрану там несут в основном друзы и арабы). Именно потому теракт им удался – стреляли в спину: бойцы пограничной стражи охраняют Храмовую гору от внешних угроз, стоят лицом к Старому городу, спиной к Храмовой горе. Именно сюда (то есть на святую землю Аль-Аксы в их понимании) террористы побежали, отстреливаясь, и здесь их самих застрелили.
Такие у них понятия о святости.
Для полноты картины надо напомнить, как Храмовая гора оказалась в руках мусульман. 50 лет назад десантники, выбившие оттуда Арабский легион, водрузили там израильский флаг, который вынесли жители Еврейского квартала в 1948 году, покидая свои дома. Министр обороны Моше Даян, увидев этот флаг, приказал немедленно снять его. Он и определил судьбу Храмовой горы. Великий воин, но весьма недальновидный политик, Даян заявил: "На кой нам этот Ватикан?" - и распорядился передать гору в руки мусульманского управления ВАКФа под протекторат Иордании, тогда пережившей позорный разгром и не претендовавшей вообще ни на что. Говорят, таким образом генерал, известный своей страстью к древним артефактам, готовил себе почву для незаконных раскопок. Израильтяне бы ему не дали копать где захочет, а напуганные в то время шейхи ВАКФа и побежденные иорданцы слова бы не сказали победителю.
Так или иначе Даян своим опрометчивым шагом заложил тикающую бомбу – вечный катализатор будущих конфликтов.
Сегодня, говоря о бесперспективности территориальных уступок для урегулирования с палестинцами, мы вспоминаем "процесс Осло", отдавший ООП Иудею, Самарию и Газу, одностроннее отступление из Газы, которые лишь разожгли аппетит притязаний и расширили плацдарм агрессии против Израиля.
Но все можно было понять гораздо раньше – когда отдали Храмовую гору, которая становилась и еще может стать причиной новой войны.
Время
Пока нет никаких конкретных оснований подозревать палестинскую администрацию в Рамалле в организации теракта в минувшую пятницу. Но даже без предъявленных свидетельств прямой причастности это как раз тот случай, когда если бы повода не было, его следовало придумать.
Белый дом начинает новый виток процесса урегулирования, и в нем Абу-Мазен оказался в крайне сложном положении. В отличие от прошлой американской администрации, которая требовала по традиции уступок только от Израиля, новая предъявляет требования и к палестинскому руководству. Прежде всего – в прекращении подстрекательства к террору, в частности, отмены выплаты зарплат террористам, на что Абу-Мазен не может пойти ни при каких условиях.
Когда в похожем положении оказался Арафат в 2000 году на переговорах с Бараком в Кэмп-Дэвиде, он развязал террористическую войну – интифаду Аль-Аксы. Абу-Мазен такой возможности лишен. Инфраструктура террора разгромлена. Начинать войну нечем.
Теракт на Храмовой горе и вспыхнувшие вслед за ним "народные протесты" против рамок металлодетекторов дают возможность развязать войну почти чужими руками. Из Рамаллы был брошен клич к "палестинской молодежи" включиться в "день гнева". На следующий день "день гнева" объявил ХАМАС.
Если повезет, огонь народных протестов разгорится пуще, и палестинцы, о которых в кошмаре сегодняшних потрясений Ближнего Востока уже все забыли, снова выйдут на передний план. Нужно только побольше жертв – метод испытанный.
Это уже возымело эффект. Не случайно рамки уже заслонили теракт в святом месте.
Гуманизм
Но чтобы сделать правильные выводы, нам надо все же состредоточиться на самом теракте. Он поучителен даже в деталях.
В ходе ликвидации террористов один из них притворился мертвым. Потом вскочил – и бросился с ножом на полицейских.
Это тут же вызвало ассоциации с солдатом бригады "Кфир" Эльором Азарией, осужденным военным судом за то, что дострелил без приказа раненого террориста в Хевроне. Общественные бури по поводу этого эпизода бушевали несколько месяцев.
Теперь есть повод вспомнить, что Азария был в похожей ситуации. Он утверждал, что заметил признаки жизни в подстрелянном террористе, потому и выстрелил сам. Суд ему не поверил.
Азария с родителями в зале суда. Фото: Авигайль Узи
Новый адвокат Азарии, известный своей въедливостью Йорам Шефтель, тут же подал апелляцию с требованием пересмотра дела. Вряд ли она будет принята, однако повод для пересмотра принципов гуманизма в отношении ликвидации террористов, даже раненых, этот локальный случай дает.
Великодушие должно иметь пределы. Тем более что пределов наглости у противоположной стороны нет.
Израильская организация "Адала", специализирующаяся на защите прав арабов от израильских оккупантов, подала жалобу в отдел по раскрытию правонарушений в полиции МАХАШ с требованием проверить обоснованность действий полицейских, ликвидировавших террористов на Храмовой горе. Адалисты считают, что не было нужды убивать этих ребят.
Бог бы с ними, но мне интересно, не икнулось ли бывшему министру обороны Моше Яалону, который поспешил осудить поступок Азарии сразу после инцидента, чем и дал старт шумному процессу. Тут как в случае с Даяном: Яалон тоже был прекрасным солдатом и военачальником, а вот политик – какой есть.
Семья
Естественно, никто из арабских лидеров как в палестинской администрации, так и в Израиле не осудил теракт, совершенный в святом для них месте. Им хватило лишь осуждения установки рамок. Это - преступление, а не то, что вызвало превентивные меры.
Террористы из Умм эль- Фахма
У них возникнут только технические сложности. Дело в том, что у всех троих террористов одно имя – Мухаммад Джабарин. Все они родственники и земляки, представители одного клана. Теперь – гордость семьи, герои, шахиды.
Раньше гордостью семьи был другой Джабарин – Юсеф, депутат кнессета от Объединенного арабского списка. Ждать от него и его товарищей по фракции осуждения террористов напрасно. Они – одна семья. Именно в этой семье вырастают такие герои. И когда им с их семейными ценностями становится тесно дома, на улице и в кнессете, они выходят с автоматами на площадь перед мечетью.
Город
Но вы напрасно думаете, будто это только их проблема. Она и наша. Все три террориста (как и их родственник-депутат) – из израильского города Умм-эль-Фахма.
Умм-эль-Фахм – известный рассадник арабского национализма и исламского экстремизма. В начале второй интифады здешняя молодежь поразительно синхронно со своими палестинскими собратьями учинила беспорядки, перекрыла шоссе, соединяющее север страны с центром. Полиции пришлось применить оружие. Не обошлось без жертв. Я был там сразу после событий, беседовал с уважаемыми горожанами. Ощущение – удручающее. Это враги.
Герои теракта на Храмовой горе были тогда малыми детьми. Теперь они выросли и вместо "коктейлей Молотова" на шоссе рядом с домом взяли автоматы в Иерусалиме.
В сегодняшней ситуации у служб безопасности Израиля есть эффективно работающая метода пресечения террора на палестинских территориях. Места, из которых вышли террористы, блокируются, членов семей террористов лишают права прохождения в Израиль, они остаются без заработка. Это работает. Относительная тишина последнего года – результат такой практики.
По отношению к израильским арабам, в частности, к жителям Умм-эль-Фахма, она неприменима. Они пользуются всеми правами и свободами граждан Израиля, продолжая ненавидеть эту страну, ее еврейских жителей, и ждут момента для реванша.
Не случайно сразу после того, как стало ясно, откуда прибыли террористы, многие, даже не большие почитатели нынешнего министра обороны Либермана, заговорили о его идее обмена территорий и населением, над которой прежде было принято лишь подтрунивать.
Суть ее в том, чтобы в обмен на аннексию крупных поселенческих анклавов передать под управление Палестинской автономии или гипотетического палестинского государства арабские анклавы внутри Израиля. В частности – "арабский треугольник", где и расположен Умм-эль-Фахм. Никого никуда не придется переселять или выселять. Изменится только административно-государственная принадлежность.
Естественно, израильские арабы и особенно их избранники в кнессете – ярые противники этой идеи. Они предпочитают бороться за создание палестинского государства, которое представит угрозу существованию еврейского, живя в Израиле, пользуясь его защитой, казной, медициной, социальными гарантиями, системой образования.
Надо покончить с их двойной моралью, лишить их лукавого комфорта. Это должно стать национальным израильским консенсусом. Если израильские арабы и их политические лидеры так ратуют за создание палестинского государства, пусть знают, что им придется именно в нем жить. Это осознание сильно остудит сегодняшний энтузиазм.
Неизвестно, суждено ли быть палестинскому государству. Скорее всего – нет. Но израильское общество должно объявить своим арабским согражданам цену их сегодняшним чаяниям: хотите другой, своей власти – она будет ваша полностью, сидеть на двух стульях вам не удастся. Даже на уровне деклараций это будет способствовать отрезвлению. "Арабский треугольник" надо вписать в этот замкнутый круг. Их надо поставить перед выбором, и пусть они его сделают.
