Ставший миллионером репатриант Айзенберг готовит data-революцию в Израиле
Как это "не все могут быть программистами"? У Майкла Айзенберга, одного из ведущих инвесторов израильского хай-тека, есть особое видение будущего Израиля. Айзенберг излагает свое видение будущего Израиля в новой книге, которая увидела свет перед Пуримом. Она называется "Так сделай еврею: призыв в зеркале Книги Эстер". Айзенберг объясняет эту библейскую книгу с экономической и антропологической точек зрения
Майкл Айзенберг, соучредитель фонда венчурного капитала "Алеф", считается ведущей фигурой в мире израильского хай-тека. Еще в 2006 году он занял 39-е место в "Списке Мидаса" (The Midas List) - рейтинге наиболее успешных инвесторов, по версии журнала Forbes.
Айзенберг мобилизовал 330 млн долларов, на его счету инвестиции в Wix и WeWork и многие "экзиты" и эмиссии. Но, с точки зрения Айзенберга, инвестиции, "экзиты" и хай-тек в целом - не цель, а только средство для последовательной и всеобъемлющей системы изменений, радикального проекта, который он надеется внедрить в Израиле.
Свое видение будущего Израиля он излагает в новой книге, увидевшей свет перед Пуримом, Она называется "Так сделай еврею: призыв в зеркале Книги Эстер". Айзенберг объясняет эту библейскую книгу с экономической и антропологической точек зрения и утверждает, что хотя еврейский народ и избежал уничтожения вопреки злому умыслу Амана, но на самом деле он выбрал другое, более медленное разрушение - ассимиляцию.
По Айзенбергу, Мордехай предпочел близость к власти в Персии - самой большой и мощной империи, которая тогда управляла миром, - алие на Святую землю.
Аналогию он обнаруживает в поведении американского еврейства и объясняет, что единственный способ сохранить иудаизм как религию и национальность - в сосредоточении всех евреев в Израиле. А для этого нужно перестать относиться к Израилю как стране-убежищу, которая дает приют тем, кто бежит от антисемитизма, и превратить ее в реальный экономический центр притяжения.
Израиль называют нацией start-up, а Айзенберг хочет превратить ее в нацию skill-up, в нацию умов, в острие нового глобального мира, державу информатики и программирования.
По его мнению, только data-революция сохранит иудаизм. Когда обсуждаешь проект с его автором, выясняется, насколько все сложно, и возникает немало вопросов. Но первыми рассердились харедим. За два дня до презентации книги в Иерусалиме в городе были развешаны "пашквили" с осуждением "нечистого и греховного еретика Айзенберга" и с требованием "убрать руки от святой Торы".
- Это не производит на меня впечатления, - говорит Айзенберг. - Я повторяю: Мордехай послал свою племянницу спать с нееврейским царем, ассимилироваться в персидской спальне, потому что хотел быть частью приближенных к трону. В конце истории Мордехай стал наместником царя, создал еврейское ополчение и утвердил свое положение. То, что я хочу сказать: в хорошие времена происходит ассимиляция. Эстер возлежит с царем, евреи сидят у котлов с мясом так же, как это происходит сегодня в Америке. И это катастрофа. Не в масштабах Холокоста, конечно, но ассимиляция уничтожает евреев как народ.
Другая сторона экономического бума, помимо того, что он способствует ассимиляции: экономический кризис поощряет антисемитизм, объясняет Айзенберг. "Рост антисемитизма начался в 2008 году, и в последние годы мы видим, как он усиливается. Это именно то, что я пишу в своей книге. Антисемитизм оживляется во время кризисов, и мы должны подготовиться к этому в качестве государства".
С его точки зрения, это именно то, что он пытается сделать своими инвестициями:
- Фонд "Алеф" инвестирует только в Израиле, и мы хотим построить здесь крупные компании. Не маленькие фирмы, которые будут проданы транснациональным гигантам, но компании, такие, как Wix, которые бы стоили миллиарды долларов и где бы работали тысячи людей. Мы призываем евреев переехать в Израиль, служим мостом для связи местных компаний и еврейских талантов со всего мира, чтобы последние смогли сделать первые шаги в стране, мы помогаем также израильтянам, которые ищут работу в сфере высоких технологий.
И у этого масштабного видения будущего помимо аспекта укрепления Израиля как еврейского дома есть особые социально-экономические аспекты.
Детство на Манхэттене, просветление в Гуш-Эционе
Айзенберг живет в Иерусалиме, ему 45 лет, но он выглядит моложе. У него восемь детей, которым от 7 до 22 лет, и маленькая внучка. Айзенберг родился на Манхэттене, учился в престижных еврейских школах и мечтал стать сенатором. Но после окончания средней школы поехал учиться в йешиву в Израиле, и его планы поменялись.
Айзенберг выбрал известную йешиву "Хар-Эцион", расположенную в поселении Алон-Швут. Там, говорит он, в его жизни произошло знаменательное событие. Ему исполнилось тогда 20 лет, дело было вскоре после войны в Персидском заливе, и он разговаривал с главой йешивы, рабби Йегудой Амиталем.
Айзенберг спрашивал, важно ли, когда он поселится в Израиле, какое именно место Святой земли выбрать. Раввин ответил: не так важно, где жить, но если он приедет в Израиль и создаст завод, на котором будут работать более десяти тысяч человек, вот это уже будет важная мицва. С тех пор он не расстается с этой идеей.
Айзенбергу было ясно, что он репатриируется в Израиль. Но сначала он вернулся в Нью-Йорк, изучал политологию в Yeshiva University и редактировал студенческую газету. Это было в середине девяностых годов, и тогда Айзенберг начал знакомиться с интернетом.
- Я начал свою карьеру в качестве политического консультанта в возрасте 22 лет. Это было весьма самонадеянно, как я вижу это сейчас, задним числом. Но никто не сказал мне, что правительства меняются так быстро, - улыбается он.
Айзенберг работал на правительство Аводы, и убийство Рабина убило и его карьеру. Айзенберг долго искал работу в Израиле, а в те годы, вспоминает он, на собеседованиях спрашивали, служил ли ты в армии, а я не служил, потому что заболел меланомой в 21 год. Он уже поселился в Израиле, женился и стал отцом, но оказался без средств к существованию. Тогда Айзенберг решил предложить американскому инвестиционному банку Montgomery Securities представлять его в Израиле. Денег, чтобы полететь на встречу с руководством банка, у него не было, и он взял ссуду.
- Это было действительно смешно: я был беден, просто нищ, но когда я приземлился в Сан-Франциско, меня ждал лимузин.
Но это сработало, и Айзенберг стал представителем Montgomery Securities в Израиле.
Два года спустя он присоединился в качестве представителя банка к инвестиционному фонду Jerusalem Global Шломо Калиша, где занимал должность вице-президента по вопросам инвестиций. Первая компания, в инвестиции в которую он был вовлечен, - Picture Vision. Они в доцифровую эру изобрели устройство, которое сканировало негативы с пленок и посылало их через интернет.
- Я увидел это и сказал себе: я должен в это вложиться, это самый быстрый способ отправить фотографии моих детей родителям на Манхэттен. В конце девяностых годов Picture Vision была продана Kodak в два этапа на общую сумму около 240 млн долларов. Тогда я покрыл все свои долги! - Айзенберг снова улыбается.
Он делал подобное не раз. В общей сложности 11 компаний, в которые инвестировал Jerusalem Global, вышли на биржу или сделали "экзиты" на 1,9 млрд долларов. В 1997 году Айзенберг присоединился в качестве партнера к фонду венчурного капитала Israel Seed Partners, в 2005-м - к американскому фонду Benchmark и с тех пор является его представителем в Израиле. Он помимо прочего привел фонд к инвестиции в Wix - платформу для создания веб-сайтов, уже вышедшую на NASDAQ и в настоящее время стоящую около 2,7 млрд долларов.
В 2013 году, работая в Benchmark и в сфере частных инвестиций (Айзенберг отказывается раскрывать подробности), он создал фонд "Алеф" (Aleph). По мере его развития у Айзенберга сложилось видение будущего, на благо которого фонд, как предполагается, должен служить.
Новое видение труда
- Девиз компании "Алеф" - превратить Израиль из start-up-нации в skill-up-нацию, - объясняет Айзенберг. - Здесь есть критическая масса людей и сил. Мир теперь глобальный, можно создавать крупные международные компании, центр которых был бы в Израиле, такие, как Check Point и "Тева". Производство перейдет во Вьетнам, в Малайзию, в подобные места, а контролировать процесс мы будем отсюда.
Его видение предполагает ряд реформ. Одна из них - data-революция: базы данных будут занимать все больше и больше места за счет других отраслей промышленности. Айзенберг говорит, что страховые компании, к примеру, превратятся в data-компании, такие, как Lemonade, в которую инвестировал "Алеф" и которая продает полисы интернет-страхования в США, или как компания Nexar, разрабатывающая алгоритмы для повышения безопасности дорожного движения.
Второе резкое изменение должно произойти на рынке труда.
- Израиль может стать важным мировым центром в новой реальности, когда большинство рабочих мест во всем мире исчезнет, - говорит он. - Люди думают, что мир развивается линейно и будет и далее выглядеть примерно так же, как раньше. Но мир резко меняется, и кризисы все серьезнее. Так что большинство рабочих мест исчезнет. Банки могли бы уволить 50 процентов своих сотрудников, которые не вносят никакого вклада в обслуживание клиентов, и они хотят этого. Но они боятся Гистадрута, который в конечном итоге оказывает всем медвежью услугу. То же верно и для множества других предприятий. Невозможно поддерживать экономическую структуру, переставшую работать. В конце концов она рухнет. Так что такие люди, как Шели Яхимович и Ави Нисанкорен, только вредят работникам в конечном итоге. Когда она и Гистадрут борются с увольнениями, вместо того чтобы готовиться к новому будущему, они закабаляют рабочих.
На вопрос о судьбе уволенных рабочих Айзенберг отвечает:
- Именно увольнение и есть социально обоснованная политика. Я не хочу отправлять уволенного в Службу трудоустройства за пособием. Вместо этого пусть он пройдет переобучение в такой компании, как Check Point, где требуется много программистов, или как "Тева", там ищут людей для контроля качества. Компания вложит в работника два года обучения, и он получит новые навыки. В обмен на обучение пусть государство поддержит компанию снижением налога, это дешевле, чем тратиться на пособия по безработице. И вообще нужно вкладывать средства в обучение и образование - от детского сада до 60 лет, учить людей новым вещам. И компании делают это намного лучше - государство слишком неповоротливое. Я верю в людей. Я спорил с чиновниками в министерстве образования, которые говорили мне, что не все могут стать программистами. Я отказываюсь признать безнадежность и предрассудок, что люди якобы не в состоянии двигаться вперед. Я не верю в это, просто они нуждаются в помощи. Если мы продолжим существовать только за счет 250 тысяч имеющихся рабочих мест в хай-теке и с 90 тысяч харедим, которые не работают, хорошего ожидать нельзя. Я считаю, что 8 миллионов человек смогут прийти переобучение, если мы станем нацией skill-up.
Итак, Айзенберг представляет себе совершенно другой мир, в котором рабочие, харедим и программисты будут объединены в одном космосе. Между тем пока что в Израиле они живут в трех параллельных вселенных.
Перевод: Владимир Гросс
