Могила Шиндлера в Иерусалиме: праведник-хулиган
На католическом кладбище в столице Израиля покоится Оскар Шиндлер - немец, спасший 1200 евреев во время войны. Ему присвоено звание Праведника мира. Но был ли он праведником на самом деле?
Что такого сделал Оскар Шиндлер, что его вспоминают так часто и хорошо тысячи евреев в Израиле и во всем мире. Ничего особенного. Он составил так называемый список Шиндлера, который состоял из 1200 фамилий евреев - заключенных концлагеря. Весной 1943 года Оскар Шиндлер убедил нацистов СС в Кракове, что все перечисленные лица в его списке необходимы для работы на фабрике. Люди были спасены от газовых камер и неминуемой смерти.
Ариец Оскар Шиндлер, Праведник мира согласно израильскому мемориальному комплексу «Яд ва-Шем», был сильным и обаятельным немецким мужчиной, который в жизни любил сладко поесть, хорошо выпить, обнять женщину или несколько женщин. Он предавался чувственной жизни со счастьем. С деньгами у него были простые отношения. Он любил их зарабатывать и тратить, деньги при этом любили быстро оставлять его карманы.
К Оскару на протяжении всей его жизни очень хорошо относились женщины. Самые разные женщины - самых разных возрастов и национальностей. В нем было большое мужское обаяние, подвижность, широкие плечи, умение создавать атмосферу сладости греха.
Оскар Шиндлер, по словам его жены Эмилии, умело использовал абсолютно любую жизненную невзгоду в свою пользу, зарабатывая дружбу власть имущих, перепродавая и скупая в нужные, выгодные для бизнеса моменты то, что было удобно и необходимо.
Как и в жизни каждого человека, в жизни Шиндлера, преуспевающего и очень удачливого бизнесмена, делавшего большие деньги в оккупированном германскими войсками польском Кракове, были судьбоносные моменты (дни?), которые сделали из него совершенно другого человека.
Он, конечно, никогда не был злодеем в том самом смысле слова, который мы вкладываем в образ надменного офицера гестапо, безжалостного и насмешливого мерзавца с черной душой. Но вот милосердие вкралось именно в его сердце в те дни, когда он в очередной раз подписывал разнарядку на списки квалифицированных рабочих-евреев для своей процветающей фабрики эмалированной посуды в Кракове.
Местный еврей, помогавший Шиндлеру в делах, передает ему списки рабочих и говорит, глядя в сторону: «Если вы не подпишите эти списки, то их отправят в Освенцим, понимаете, господин Шиндлер?» И Шиндлер вдруг понимает, что именно так и будет. И подписывает все, немедленно и не глядя. Потому что у каждого человека ведь есть душа, правда?!
Эволюция Оскара Шиндлера от авантюриста к гуманисту завершена.
Он не перестает пьянствовать с эсэсовцами высших чинов, поставляя им лучших девок округи, лучшие вина и обеды, лучших исполнителей Вагнера и Бетховена, которых только можно было найти во всей Польше и окрестностях.
Жена Шиндлера много раз говорила, что ее муж никогда не был героем, а только человеком с авантюрным характером. В этом была своя правда, конечно.
Эмилия Шиндлер говорит о муже так: «Так хорошо, как я, его не знал никто. С чистой совестью скажу: будучи мне плохим мужем, он никогда другому не причинял зла. Жизнь вынуждала его идти на компромиссы, приспосабливаться. Но он никогда не был убежденным нацистом. Это точно. Желая блага Германии, он не хотел работать на Гитлера. Он попал в сети военных хитросплетений, а война всегда плодит патологию. Тревога и забота о евреях, устроенных в его фирме Emilia в Польше, а потом в Чехии, – все от чистого сердца. И это при том, что защита этих людей была очень небезопасна. Приходилось идти на риск, давать взятки, но ведь самое главное – результат, не так ли? 1200 спасенных жизней – это что-нибудь да значит, правда?!»
Вдова Шиндлера Эмилия, которая доживала в городке под Буэнос-Айресом свою жизнь, приняла московского журналиста Льва Велехова в ухоженном садике с висящими на ветках мандаринами. Она была окружена множеством кошек, у нее были две огромные свирепые овчарки, обожавшие хозяйку. Еврейская община приставила к Эмилии Шиндлер и ее дому вооруженную охрану: Аргентина - страна замечательная, очень непростая и населена разными людьми. От некоторых из них требуется охрана евреям и их друзьям.
Суровая женщина эта, которую наблюдательный и глазастый Велехов назвал Бабой-Ягой, совершенно преображалась, глядя на своих собак и кошек. Она сказала гостю назидательно, что «звери меня никогда не предавали. Я верю зверям больше, чем людям».
Эмилия и Оскар приехали в это зачуханное, пыльное аргентинское место в 1949 году из взбудораженной, окровавленной, безумной послевоенной Европы, где люди передвигались с места на место, все искали пристанища, тишины и покоя. Где тогда был покой в мире? Конечно, в Южной Америке, в Аргентине, где жили и убийцы, и беглецы, и самые разные эмигранты.
Евреи никогда не забывают тех, кто им помог в чем-либо. 1200 еврейских людей, которых Шиндлеры спасли от уничтожения на своей фабрике в Судетах, в мае 1945 года организовались. Они приставили к супругам Шиндлер охрану из восьми добровольцев.
Переодев всех в лагерную робу с желтыми звездами на груди, группа эта была переправлена из советской зоны оккупации в Судетах в западную. Шиндлера разыскивали советские военные власти за то, что он сотрудничал с нацистской контрразведкой. На самом выезде из советской зоны их машину остановил советский патруль. Эмилия призналась, что именно тогда подумала: «Это все, нам пришел конец». Солдат просунул голову в кабину и закричал: «Давай часы, часы давай!» «Последнее слово в его выкрике я не разобрала, это было, кажется, ругательство. Но про часы, которые были очень популярны среди советских солдат и офицеров, было известно давно». Часы у них были, и это Шиндлеров спасло.
У Эмилии спросили, действительно ли так был похож на Шиндлера голливудский красавец, покоритель женщин всех континентов Лайм Нисон, исполнивший главную роль в фильме Стивена Спилберга. Старуха сморщилась и решительно отмахнулась от этих слов: «О чем вы говорите! Да этот ваш ирландский красавчик в подметки не годился Оскару, и близко его рядом с ним не было, просто день и ночь, сравнение неприлично».
В 1957 году Шиндлер вернулся в Германию, где получил репарации за пропавшее имущество, ту самую фабрику. Часто ездил в США и Израиль, в Аргентину больше не возвращался. Во Франкфурте, где Шиндлер жил после войны, популярностью у местных жителей он не пользовался. Его часто забрасывали камнями горожане на улице, громко сожалея, что он «не сдох вместе со своими любимыми жидами».
В 1974 году Шиндлер умер на операционном столе. Он завещал похоронить себя на Святой земле. Один из тех людей, кто вывозил его с Эмилией в 1945 году из советской зоны оккупации, перевез прах Шиндлера и похоронил его на католическом кладбище в Иерусалиме вблизи горы Сион.
На собранные спасенными евреями деньги Шиндлеру поставили памятник на могиле. «Благодарение Б-гу, что он был наш» - выбито на камне на иврите.
Имена Оскара и Эмилии Шиндлер живут в памяти еврейского народа очень прочно и безоговорочно, они останутся в этой памяти навсегда среди других замечательных и праведных имен.
Полный текст опубликован в газете "Вести"
